Безногий бросил строгий взгляд на мурлышку и цыкнул. Зверь виновато пригнул голову и пару раз шлепнул по палубе хвостом.

    – Скройся! – приказал Зигфрид, но зверь решительно помотал головой.

    Безногий нахмурился и хлопнул по кнопке блокировки шлюза. На этот раз ключ-карту он не забыл и заблокировал замок таким образом, чтобы мурлышка не смогла отпереть его изнутри.

    На лицах приближающихся генералов отразилось некоторое облегчение.

    – Пальтони? – развивая успех, Зигфрид смело шагнул с трапа и первым подал руку.

    – Коврони, – возразил седой гундешманец. – Молиан Коврони, первый секретарь Тирании на Клоакии.

    Этот Молиан занимал неслабый пост. Зигфрид даже слегка оторопел. Первый секретарь Тирании на чем-либо – это было нечто вроде федерального генерал-губернатора.

    – Очень приятно, – буркнул Безногий, тщательно скрывая смущение.

    – Кониан Пальтони, – представился второй генерал. – Это я беседовал с вами по радио.

    – Вот именно, – капитан пришел в себя и усмехнулся. – Вам бы уже пора и видеосвязь наладить. Скоро триста лет как в цивильном обществе вращаетесь, а все никак не освоитесь...

    – Предоставьте нам самим решать такие вопросы, – генерал нервно шевельнул ушами.

    – Ну-ну, без обид, – Зигфрид поднял руки ладонями вперед. – Говорите, что хотели.

    – Нам лучше пройти в помещение, – Пальтони указал на одну из серых башен. Единственную с зарешеченными окнами.

    – Лучше здесь, – воспротивился Безногий, как бы невзначай перекладывая из кармана в карман ключ-карту. В особых случаях люк кораблика можно было открыть и дистанционно. Генерал это, похоже, знал.

    – Хорошо, – согласился он. – Лучше всех ситуацию сможет объяснить господин первый секретарь...

    Зигфрид вопросительно взглянул на седого гундешманца, и тот торопливо кивнул.

    – Сначала были люди и чилибанги, но у людей не было мвамбы, только чмоо, – пояснил он, сбиваясь на гундешманский язык.

    – Постойте, уважаемый, – Зигфрид поморщился. – А нельзя ли по-русски?

    Гундешманский он, в принципе, знал, но не настолько, чтобы вести на нем официальные переговоры.

    – Извините, волнуюсь, – дипломат сильно шлепнул себя по щеке. – Все. Я в норме. Так вот, во времена освоения землянами дальнего подземелья...

    – Внеземелья, – исправил Безногий. – Может, мы действительно пройдем в укрытие, выпьем чего-нибудь? Успокоительного.

    Он уже понял, что ему практически ничто не грозит. Растерянность гуманоидов была глубокой и почти необратимой. Так, наверное, могли бы чувствовать себя земные фермеры, узнав, что к ним в райцентр прилетел натуральный архангел. Или ученые Всемирной Академии Наук, обнаружив, что Земля все-таки плоская и лежит на трех китах. В таких условиях Зигфрид, как некий хранитель ключей от ящика Пандоры, был для них одновременно и дьяволом, и спасителем. Если ему и грозила опасность, то она была не гундешманского розлива, а земная – в лице Аманды и ее тайных покровителей.

    – Выпьем! – обрадовался Коврони.