Он осушил свой бокал, медленно пересек комнату и посмотрел на меня сверху вниз.

– А может я жду, когда забуду, кто меня сбил? Ты не подумал об этом, Кейт? Считай я, что ты сделал это за деньги, может я и отпустил бы тебя. Считай я, что ты патриот, преданный Богу и Свободе, и сражаешься за Хименеса, может я и отпустил бы тебя. Но я-то твердо знаю, что ты веришь в Хименеса не больше, чем в Бога – отца и Иисуса Христа. Ты сделал это просто в личной войне против меня – потому что ты чертовски великий Кейт Карр. Все правильно. Но ты никогда не задумывался над тем, что при этом чувствую я. Кейт, я намерен получить удовольствие, глядя как тебя расстреливают.

Он яростно рванул дверцу холодильника и выхватил очередную бутылку.

– В какой-то степени ты прав, Нэд, – но это не имеет никакого отношения к твоей карьере, – устало сказал я.

– Тогда Бог мне поможет, раз ты разрушил мне карьеру.

Я поднялся, подошел к окну и взглянул на город. Вдали в доках на берегу реки у старого города к тихому небу лениво поднимался толстый столб густого черного дыма. А немного ближе, но в северной части города, вился белесоватый дымок – видимо, над радиостанцией. Но это и все. Отсюда, сверху, из прохладного тихого номера отеля можно было видеть только верхушки королевских пальм вдоль шоссе и верхние этажи зданий, вытянувшихся вдоль широких проспектов.

Почти то же, что можно увидеть с реактивного самолета во время атаки. Отсюда – или оттуда – невозможно было видеть, как кто-то движется; невозможно было увидеть, как кто-то сражается и умирает.

– Нэд, мы нравимся людям, – сказал я. – Мы чертовски полезны во время битвы за Англию или схватки с "мигами" или чего-то еще в этом роде... Но между войнами они предпочли бы видеть нас запертыми в клетки. Мы чертовски не нужны в местах, подобных этому, во времена, подобные этому. Вот почему я решил вывести тебя из игры. Потом была еще и другая причина – но главная заключалась именно в этом. Профессионалы, подобные нам, не должны находиться здесь.

– Но это же моя работа, приятель.

– Да. Но мне не нравится твоя работа, Нэд.

Он насмешливо ухмыльнулся.

– Ты стал чертовски правильным, после того как занялся чартерными перевозками.

Я пожал плечами.

– Или после того, как перестал разрушать города.

– Мы не собирались разрушать город...

– Ты не собирался? – Я огляделся вокруг. – Ты не собирался? Ты бы просто сделал то, что прикажет человек, оставшийся наверху. Если бы он приказал тебе уничтожить старый город, ты бы его уничтожил. Именно в этом заключается твоя работа.

Мы пристально посмотрели друг на друга.

В этот момент раздался резкий стук в дверь.

Нэд повернулся, схватился за револьвер, висевший у него в наплечной кобуре, потом кивнул охраннику. Охранник распахнул дверь и снова перебросил руку на ручной пулемет.

Горячий умоляющий женский голос, показавшийся мне знакомым, быстро пробормотал что-то по-испански. Я взглянул на Луиса; он окаменел в своем кресле.

Охранник шагнул вперед и исчез из виду. Раздался громкий удар – и в комнату вошел Уитмор, держа в одной руке скрюченного охранника.

Нэд схватился за револьвер. Свободной рукой Уитмор сделал молниеносное движение и в живот Нэду уставился ствол автомата.

– Я тридцать лет разыгрываю эту сцену, – проворчал Уитмор, – неужели ты думаешь, что я все еще не научился?

– Что, черт побери, вас задержало? – спросил Луис.

В комнату вошла и закрыла за собой дверь Джи Би с ручным пулеметом охранника в руках.