— Ага, — сказала она, когда увидела, что я спускаюсь в холл, — тебе уже лучше?

— Благодарю, я чувствую себя прекрасно.

— Очень рада. Было бы жаль, если бы сегодня ты себя чувствовала неважно. Но если ты почувствуешь себя усталой еще до ухода гостей, то не дожидайся, а потихоньку ускользни. Я за тебя извинюсь.

— Спасибо, Рут.

Она пожала мне руку. Впервые за все время я ощутила, что от нее исходит какое-то тепло. Это просто рождественское настроение, сказала я себе.

Следующей приехала Хагар. Я наблюдала, как она спускалась по лестнице. Хотя при ходьбе ей приходилось пользоваться тростью, тем не менее казалось, что она величественно вплыла в холл. На ней было фиолетовое бархатное платье — этот оттенок очень шел к ее седым волосам — сшитое по моде двадцатилетней давности. Мне никогда еще не приходилось видеть человека, который бы держался с таким достоинством, как Хагар. Чувствовалось, что относиться к ней следовало с долей какого-то благоговения, и я еще раз порадовалась, что мы с ней стали такими друзьями.

На ней были украшения с изумрудами: ожерелье, серьги и кольцо с огромным камнем квадратной формы.

Прикоснувшись к моей щеке своей прохладной щекой, она сказала:

— Ну что же, Кэтрин, очень приятно видеть тебя здесь, с нами. Саймон еще не спустился? — Она покачала головой. В этом жесте одновременно сквозила нежность и шутливое недовольство. — Я уверена, что он одевается из-под палки.

— Саймон никогда не любил изысканно одеваться по поводу, как он выражается, каких-либо торжественных событий, — заметила Рут. — Я помню, он однажды сказал, что ни одно событие не стоит этого.

— Да, у него о таких вещах свое мнение, — согласилась Хагар. — А вот и Мэтью. Мэтью, как ты поживаешь?

Сэр Мэтью спускался по лестнице, и за ним следом — тетя Сара.

Она выглядела взволнованной. Она надела платье с довольно глубоким декольте из синего атласа, отделанное лентами и кружевами. В нем она казалась очень молодой — хотя, возможно, это было результатом радостного волнения, которое чувствовалось в ней.

Ее взгляд упал на праздничный стол.

— Ах, подарки! — воскликнула она. — Это всегда самое интересное. Правда, Хагар?

— Сара, ты всегда радуешься, как ребенок, — сказала Хагар.

Но тут Сара обернулась ко мне:

— Тебе ведь нравятся подарки, Кэтрин? Мы же с тобой очень похожи, разве не так? — Она обернулась к Хагар. — Мы с ней пришли к такому выводу, когда… когда…

В этот момент в холл спустился Саймон. Я впервые увидела его празднично и изысканно одетым и отметила, что он выглядел если не сказать красивым, то, по крайней мере, весьма интересным.

— Ага! — воскликнула Хагар. — Ты все-таки подчинился традициям, внук!..

Он взял ее руку и с чувством поцеловал ее, и я увидела, как довольная улыбка скользнула по губам Хагар.

— Иногда, — сказал он, — не остается другого выбора — и тогда приходится подчиниться.

Мы стояли все вместе в залитом светом от множества свечей холле, когда вдруг с певческой галереи донесся звук скрипки.

Все разом замолчали и устремили глаза наверх. На галерее было темно, но скрипка продолжала играть, и я узнала хорошо известную мелодию «Свет прежних дней».

Хагар первой обрела дар речи.

— Кто там? — властно прозвучал ее голос. Никто не ответил, но заунывные звуки скрипки неслись над нами, заполняя все пространство.

Тогда Саймон решил;

— Я пойду узнаю.

Но как только он направился к лестнице, на балконе появилась фигура.