Должно быть, она оскорбила его.

— Простите, Рашид, я не поняла вас. Для меня будет честью считаться вашим другом.

Встретив ее взгляд, он кивнул.

Бриджет понимала, что играет не на своем поле. Для большинства людей поцелуй ровно ничего не значит — всего лишь секундное выражение удовольствия или симпатии. Или просто развлечение. Но отнюдь не обязательство на всю жизнь.

Рашид был шейхом, светским человеком, привыкшим летать в Лондон, Париж или Каир, едва только в том возникала необходимость; и в любом месте он чувствовал себя как дома. Он привык к утонченным женщинам — таким, как Франческа, Мари или Элизабет. А не к застенчивым библиотекаршам.

Она надеялась, что не испортила их совместного дня.

К тому времени, когда им подали ланч, Бриджет уже взяла себя в руки и попыталась восстановить дружеские отношения, хотя всем существом тянулась к Рашиду, отчаянно тоскуя хоть по легкому его прикосновению. Пусть бы он держал ее за руку, не стоило выдергивать. И тогда она поняла бы, поцелует он ее еще раз или нет.

После ланча Рашид остановился у небольшого магазинчика и купил Бриджет пару крепких кроссовок для посещения конюшни.

— Я же говорила: у меня есть, — возразила она, когда он протянул ей коробку.

— А я говорю, что от них ничего не останется. Вам нужна запасная обувь, чтобы ходить по навозу.

— Когда мы вернемся домой, я отдам вам деньги.

— Не смешите меня, я вполне в состоянии купить пару обуви.

— Но вы вовсе не обязаны что-то мне покупать.

— Вы всегда так спорите? — спросил он, когда они уже ехали в сторону дома.

— Только, когда знаю, что права.

— Берите эти проклятые кроссовки или я не позволю вам увидеть моих лошадей.

Она рассмеялась.

— Господи, ну и угроза. Если мы не будем играть по правилам, можешь забирать свои игрушки и иди домой.

Рашид посмотрел на нее, и у него так вспыхнули глаза, что у нее зачастило сердце. Она поняла: если бы они не мчались по шоссе со скоростью сто километров в час, он бы поцеловал ее, чтобы кончить этот спор. Ей оставалось лишь сидеть, прижавшись к дверце, хотя мучительно хотелось прижаться к нему, обнять и выяснить, что происходит, когда двое друзей становятся ближе. В жизни она не испытывала такого сильного желания.

Огромная конюшня содержалась в идеальном порядке. Бриджет заметила, что в манеже по правую сторону рысит Джек. В загоне рядом с конюшней вдоль изгороди носились три лошади, словно стараясь сопутствовать Джеку и его жеребцу.

Рашид обошел машину, открыл дверцу и показал на резвящихся лошадей.

— Они из нового набора, и мы их готовим. Кобыла, о которой я говорил, внутри. Мы отделили ее, потому что у нее подходит срок родов.

Они вошли в конюшню. Было чисто, но стоял отчетливый конский запах. В стойлах не было и следа навоза.

Бриджет здесь понравилось; особенно понравилась арабская кобыла, которая, положив голову на верхнюю планку дверцы, тихонько заржала при виде Рашида.

— Какая красивая! — воскликнула Бриджет.

Взяв ее за руку, Рашид подвел Бриджет к кобыле. Ты всхрапнула, почувствовав прикосновение ее ладони, и ткнулась в нее мордой. Рашид погладил лошадь.

— Она любит меня, — растроганно сказал он. — Она готова родить. Да, Ашира? — Рашид погладил кобылку по крутой шее.

— Ее зовут Ашира?

— Да. Это ее первый жеребенок, так что мы внимательно за ней наблюдаем. — Кивком он показал на камеру слежения над стойлом. — Постоянно отслеживаем ее состояние. Когда придет время, мы тут же окажемся рядом, чтобы помочь ей в случае необходимости.

— Она одна из лошадей для поло?

— Ее готовили, но обычно я предпочитаю коней покрупнее.