|
Тем более о таких вещах. Я–то привычен ко всему. А это бедное, слабое дитя…
Бедное, слабое дитя неожиданно ожила и вцепилась острыми ногтями мне в лицо. – Ты не Ночной Охотник! Ты серийный убийца доверчивых молоденьких девушек! С трудом отодрав от щек пальцы, я отстранил девчонку от себя и привел ее в чувство испытанным способом. Как по маслу! – Значит, так. Детка… – Теперь меня зовут Янина. Я слегка опешил. Заговорила! – Это почему так быстро у тебя появилось имя? – На всей планете осталась только одна из «Янин», и это я. Имя принадлежит мне по праву. Мог бы и сам догадаться. – …Хорошо… Янина. – Право слово, мне приятно называть ее нормальным именем. – В какой стороне космопорт, если он существует в этом городе? – Космопорт? – Ну да. – Иногда я злюсь от человеческого непонимания, но это не относится к характеру Ночного Охотника. – Ты же сама хотела смыться на корабле и отыскать сокровища Магараджи. Кстати, а сколько это стоит? Последний вопрос остался без ответа. – Кажется… место, куда прилетают корабли… находится…находится… Так я ничего не добьюсь. Придется обратиться к интуиции. Несколько минут я ползал на карачках, вынюхивая и высматривая. Честное слово, если бы в этот момент Янина (какое замечательное имя!) вздумала улыбнуться, я бы убил ее без всякого сожаления. Но ей повезло. Я встал и с чувством выполненного долга вытер руки о стены. – Космопорт в той стороне. – Я показал на один из темных коридоров, заполненный все той же субстанцией, что и место, на котором мы стояли. Возражений не последовало. Девчонка знала, с кем имеет дело. Но для общего ознакомления поясню. Космические корабли, все равно какой конструкции и с каким угодно типом двигателя, выделяют радиацию. Пусть в ничтожных количествах, но факт остается фактом. Именно по этим остаточным кусочкам всегда можно определить присутствие космопорта. Особенно в канализационной системе. И мы пошли. Точнее сказать, пошел один я, а Янина пугливо затрусила следом, хватаясь за меня при каждом подозрительном шорохе и то и дело шепча: – Катуки… Катуки… Почти достала. Редкие, вертикально уходящие вверх ответвления иногда одаривали нас всевозможными неожиданностями. Но это только сначала неприятно, потом привыкаешь. Как и к тошнотворному запаху. Как и к чувству, что за вами постоянно наблюдают чьи–то глаза. Хотя последнее чувство не являлось иллюзорным. Я не хотел окончательно расстраивать девчонку, но, кажется, она действительно была права. Кто–то или, вернее, что–то определенно следило за нами. Причем весьма порядочных размеров. И не одно. И я даже один раз почувствовал, как это что–то прикоснулось к моему затылку. Хотя это могли быть просто волосы, вставшие дыбом. Кто сказал, что Ночные Охотники трусы? Просто всему есть предел. Я не нанимался сражаться с чудовищами из канализации. – Остановитесь… Девчонка моментально свалилась без чувств. А я замер, Словно… Да не замер я. Затрясся. Скорее всего от страха. Я тоже человек. Когда в тебя из окружающего смрада проникает голос, тихий и жуткий, невольно задаешься мыслью: кто получит за меня премиальные? – Остановитесь… – Да стою я. Стою… – Он что, слепой? Первая дрожь от неожиданности прошла. Осталось только чувство голодного зверя внутри. Как на Дорогах. Хотя глупо сравнивать канализационные потемки с тьмой Дорог. – Я Катук! Так и знал. Сейчас этот тип с гнусавым голосом, у которого хватило ума спрятаться где–то, начнет претендовать на территорию. |
