После ухода детей я, к своему большому удивлению, заснул.

Разбудил меня шум в гардеробной, шаги, плеск воды и голоса.

В спальню вошла Шарлотта. На ней длинный льняной передник, глаза ее искрятся.

— Вы должны принять ванну, сэр.

— В самом деле? — Я рассматриваю новую ипостась особы, на которой женился. — И вы собираетесь контролировать мое купание?

— Да, сэр. От вас дурно пахнет. — Она поворачивается посмотреть, что делается в гардеробной, и прикрикивает: — Вытрите это немедленно!

Сопротивление бесполезно. Шарлотта настаивает на том, чтобы помочь мне встать с кровати, я отклоняю ее руку и тут же жалею об этом. Добравшись до двери, я хватаюсь за косяк, словно моряк, обнаруживший качку на земле.

— Я же говорила. — Она берет меня за руку, и на сей раз я не противлюсь.

— Вы самая ершистая женщина на свете, понятия не имею, почему люблю вас, — парирую я. — Я сам могу вымыться, Шарлотта.

— Чепуха. — Она хватает подол моей ночной сорочки.

— Я сам могу это сделать… Знаете, мэм, смеяться при этих обстоятельствах, да еще так похотливо, совершенно не годится. Как насчет вашей подобающей жене скромности?

— А как насчет вашей? Вашей скромности мужа. У вас никакого стыда нет, сэр? Считается, что вы больны!

— Был болен. Это признак возвращения здоровья. — Я, как могу быстро, забираюсь в воду, чтобы скрыть возбужденное состояние. — Кроме того, снимать с меня одежду — неподобающее поведение с вашей стороны.

— Дальше вы скажете, что он сам опадет, — закатила глаза Шарлотта.

— Вы могли бы помочь.

В ответ она льет мне на голову теплую воду и энергично моет мне волосы каким-то травяным отваром.

Поверить не могу, что считал эту женщину простушкой. Даже с темными тенями под глазами, в простом платье и еще более простом переднике она желанна для меня. Я смотрю на ее красивую шею, изящный выступ ключиц, очаровательные завитки волос на затылке, длинные пальцы. Ее аромат — это смесь женского пота (поскольку она скребет меня, как опытный конюх), розовой воды, дыма камина, воска (полагаю, она запечатывала письма).

Ее рот очень интересует меня, изгиб и форма.

— Это я сделал? — Я касаюсь царапины на ее чуть припухшей губе. — Простите.

Она качает головой:

— Нет. В Воксхолле ветка задела меня по лицу. Это мелочь.

В мою душу закрадывается сомнение. Но я отбрасываю его. Если бы Шарлотте нужно было солгать, разве она не возложила бы ответственность за царапину на меня?

— Расскажите мне о себе. — Странная просьба мужа к жене.

— Хорошо. — Она вытирает руки о передник. — Рассказывать нечего. Я достаточно заурядна. Независимо от того, что рассказали вам мои родственники, особенно касательно прибытия предков вместе с Вильгельмом Завоевателем. Мой дедушка со стороны отца имел конюшню, сдавал лошадей внаем и женился на наследнице, чье состояние было сделано на фарфоре. У нас есть деньги, но не происхождение. Я разбираюсь в лошадях, могу склеить разбитую чашку и разрисовать ее. Я получила образование, которое вы, вероятно, сочтете смехотворным. И Энн мой лучший друг.

— А я не ваш лучший друг?

— Нет. Вы мой муж. А теперь вы должны рассказать мне о себе. Поднимите ногу, я ее вымою.

Я делаю, что велят.

— О Господи… Шарлотта, не щекочите меня.

— Вы боитесь щекотки? — Она с расчетливой улыбкой поднимает глаза.