— Тебе пора вздремнуть, Ангел.

— Я не сплю днем, и ты, черт возьми, прекрасно знаешь об этом!

— «Черт возьми»?.. Я думал, ты не допускаешь крепких выражений при ребенке. — Ник несколько раз глубоко вздохнул и оттолкнулся наконец от двери. Да, он опять огорчил ее. Он подошел к ней, одной рукой обнял ее, а другой погладил ей шею.

Эмили сурово взглянула на Ника, но он, не обращая на это никакого внимания, притянул ее к себе.

— Ты должна сказать мне, что ты чувствуешь, — прошептал он ей на ухо. — Я не могу догадаться без твоей помощи.

— Тебе не надо ни о чем догадываться. Оставь меня в покое.

— Не могу. Ты моя жена. — Он нежно поцеловал ее. — Глупо было ссориться из-за пустяков. Извини меня.

— Ник...

— Все в порядке, Ангел. — Он еще раз поцеловал ее в шею. — Я разговаривал с доктором Уэскотт... Мы не навредим ребенку. Мы будем делать все очень медленно и, если что не так, сразу остановимся. Обещаю тебе, я не сделаю тебе больно.

— Не в этом дело... я не... — Она не могла говорить дальше, она таяла от близости его теплого сильного тела.

Он еще крепче прижал ее к себе, и она почувствовала, как сильно он ее хочет. Эмили уже не могла сдерживаться, она припала к нему. Он застонал, и у них обоих земля поплыла под ногами.

Это происходит не со мной, думала Эмили. Я не могла бы позволить себе такое.

Ник страстно целовал ее в шею, Эмили вся задрожала.

Она хотела прижаться к нему еще сильнее, но мешал живот.

— Какая же я толстая, — прошептала она.

Ник погладил ее живот, смял ее шелковое платье, и... Эмили ощутила обнаженными бедрами грубую ткань его джинсов.

— Ты прекрасна, чувственна и неотразима.

— Как ты можешь такое говорить? Я становлюсь толще с каждым днем. Чувственна? Ты что-то путаешь.

— Я не путаю. Может быть, теперь я понимаю все яснее, чем прежде. Ангел... — Он поднял пальцами ее подбородок и заглянул в глаза. — Если я совершил что-то такое, что испортило наш брак, я хотел бы это исправить.

— Ничего ты не портил. Когда ты вспомнишь...

Ник пальцем закрыл ей рот.

— Не говори этого. Не думай об амнезии. Не думай ни о чем, кроме нас с тобой... здесь, сейчас.

— Пожалуйста, Ник... — проговорила Эмили между поцелуями. Она должна сдерживать его и себя до тех пор, пока к нему не вернется память. Как бы ей ни хотелось обвинить во всем Ника, но он ни в чем не был виноват. Даже в своем отношении к ее первому замужеству.

Он ухитрился прижать ее к себе еще теснее. Она вздрогнула. Помимо воли ее руки начали расстегивать его рубашку... вытаскивать из джинсов. Он был таким незнакомым. И все-таки был Ником.

— Так, — прошептал он, и тут же его руки начали ласкать и дразнить ее тело.

Теперь его не остановить...

Мысли перепутались у нее в голове, когда Ник положил ее на себя на широком диване. Он целовал ее до тех пор, пока она совсем не перестала соображать.

Но соображать надо — или потом пожалеешь об этом, внушал ей внутренний голос.

Успокойся, сердито приказала себе Эмили. Хотя знала, что внутренний голос прав. Ник не поймет, если она остановит его, но если не остановит, то оба потом пожалеют.

— Ник... — дрожащим голосом проговорила она, стараясь внести здравый смысл в создавшуюся ситуацию.

Он улыбнулся... медленной, чувственной, уверенной улыбкой.

— Да?

— Мы не должны. Я хочу сказать, Хэнк...

— Он пошел домой.

Эмили облизала сухие губы, и Ник заметил это движение.