Гидеон достал свой носовой платок, развернул его и вытер слезы с ее щек.

– Дафна, а Стивен чувствует то же, что и ты? Дафна снова засмеялась, но на этот раз в ее смехе слышалась мука.

– Нет. Я уверена, что нет. Несомненно, я для него просто еще одна потенциальная победа.

– Потенциальная?

Дафна укоризненно ударила его:

– Да, потенциальная. Я не отдавалась ему, если ты это имеешь в виду!

Гидеон прерывисто вздохнул, выпустив внезапно вспотевшую и дрожащую руку Дафны.

– Черт возьми! Теперь, полагаю, мне придётся воевать не только с Уиллоу, но и с тобой.

– Если ты намерен повесить Стивена Галлахера, – храбро сказала Дафна, – от меня помощи ты не дождешься. Я говорю и о той шараде, которую ты хочешь загадать Уиллоу!

– Дафна…

– Нет! Я не пойду с тобой на танцы, Гидеон Маршалл, и я не стану больше лгать Уиллоу! Она моя подруга!

Гидеон встал, в лунном свете он выглядел властным и неприступным.

– Я тоже твой друг, Дафна, и я предупреждаю тебя. Держись подальше от Стивена Галлахера или…

– Или что?

– Или что. Несмотря на то что я сделал, твой отец послушает меня. И если я пошлю ему телеграмму, что ты увлеклась человеком, имеющим привычку грабить «Сентрал пасифик», он соберется сюда в один день.

– И ты сделаешь это после того, как унизил меня перед всем Нью-Йорком?

– Запросто, – ответил Гидеон и исчез в сумерках сада, оставив Дафну наедине с тревожными мыслями.

Гидеон стоял внизу лестницы, держась за стойку перил, и вглядывался в полумрак на втором этаже. Девлин понимал, что ему следовало бы разозлиться на этого молодого мерзавца, но вместо этого ему было даже смешно. Любой дурак понял бы, что за обедом он просто разыграл сцену.

– Есть проблемы? – произнес Девлин нараспев, усмехаясь. Он уже давно снял пиджак, в котором сидел за столом, и теперь для полного удобства закатывал рукава рубашки.

Гидеон бросил на него быстрый взгляд и оторвался от перил.

– Только одна, – язвительно ответил он.

– Вот такого роста? – упирался судья, опустив ладонь на уровень роста Уиллоу.

– Мне нужно выпить, – сказал Гидеон, рассеянно покачав головой.

– Нет, – добродушно сказал судья. – Что тебе нужно, так это подняться по лестнице и как-то помириться со своей женушкой, пока еще не поздно.

– Вы с ума сошли? Она, скорее всего, пристрелит меня.

– Не скажу, что стал бы винить ее за это, потому что ты сам был хорош этим вечером.

– Я был хорош?! – зашипел Гидеон. – А как насчет нее? Она ушла от меня!

– Верно. Но ты не вернешь ее, если будешь вести себя, как Ромео из уличного театра, мой мальчик. Она слишком гордая, чтобы смириться с этим, и если я знаю свою дочь, она отдаст столько же, сколько и получит, если ты попробуешь.

– Что, черт побери, вы имеете в виду?

– А то, что ты тут не единственный парень, у которого есть глаза.

Гидеон засмеялся, хотя ему явно было не слишком весело.

– Вы хотите сказать, что она могла бы связаться с Норвиллом Пикерингом?

Судья одарил его улыбкой.

– Ни за что. Но вот твой брат, Захарий, – это другое дело. Он симпатичный и умеет ладить с женщинами, как я заметил. Мне кажется, если ты не хочешь быть с Уиллоу, он будет более чем счастлив увести ее у тебя.

У Гидеона отвисла челюсть, а глаза снова устремились на верх лестницы. По телу пробежала заметная дрожь, прежде чем он взлетел наверх, прыгая через три ступеньки.