До парка Вашингтон-сквер было всего несколько кварталов. К северу от Четырнадцатой улицы городок был совсем не похож на тот, что жил своей жизнью на Бикон-Хилл. Чандлер искренне веселился, глядя на обновки БК из благотворительного магазина, но по сравнению с тем, что было здесь, они смотрелись даже консервативно. Мужчины разгуливали в пиджаках, напоминающих медвежьи шкуры, над поясом их блестящих штанов из черной кожи с заниженной талией виднелось нечто вроде нижнего белья, если, конечно, это было оно. Галстуки обвязаны вокруг головы, дашики и саронги носили мужчины и женщины. Ему попался один худощавый мужчина в отутюженных брюках, белоснежной сорочке и с безупречным пробором, однако вблизи он оказался женщиной, которая специально перетянула грудь, а верхнюю губу подвела черным. Ему встретились несколько смешанных пар, где один из партнеров — не важно, мужчина или женщина — был белым, второй — черным. Возле центрального фонтана по кругу передавались самокрутки, в воздухе висел запах сладкого дыма. Здесь царила атмосфера огромной общей вечеринки, и Чандлер попал сюда, чтобы стать ее частью. Но он искал не марихуану. Ему было нужно нечто посерьезнее.

Он прошелся по парку, выискивая подходящего человека, и наконец увидел сидящего на скамейке юношу. Его худое тело прикрывали только длинные светло-каштановые волосы и брюки из грубой хлопчатобумажной ткани, а между колен торчал маленький барабан. Взгляд его отрешенно блуждал, будто он следил за кружившими над ним мухами или колибри, но ни тех ни других там не было. Он явно галлюцинировал.

Чандлер снял галстук, расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке, подошел к юноше и подсел к нему на скамейку.

— Хороший день, верно?

Парень продолжил мотать головой.

— Я говорю — хороший день, верно?

Молодой человек посмотрел на него:

— Ой, извини, друг. Я не знал, что ты настоящий.

«Ты даже не представляешь, как мало ты видел», — подумал Чандлер, а вслух повторил:

— Хороший день, верно?

— Ты считаешь, это что-то меняет?

— Не понял?

— То, что ты назовешь день хорошим? Думаешь, солнце тебя услышит и станет светить еще ярче? А ветер стихнет и будет только шевелить листьями? День не нуждается в твоих комплиментах, парень. Тебе нужно только в нем оказаться!

— A-а, ну да, — согласился Чандлер. — А ты мне с этим не поможешь?

— Вряд ли ты готов к путешествию со мной. — Парень щелкнул ему по блестящему лацкану. — У такого правильного, как ты, от этого просто слетит крыша.

— Это вряд ли.

Чтобы уговорить Уолли дать ему попробовать, Чандлеру понадобилось полчаса. Тот вытащил из кармана грязный квадратик, эффект от которого вызвал у Чандлера лишь легкое покалывание, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы заставить парня отдать весь свой запас — еще четыре легкие дозы. Потом он отправился бродить по парку, сканируя мысли встречных, и вскоре у него было в общей сложности шесть доз и триста долларов наличными. На углу Пятой авеню и Вашингтон-сквер он взял такси.

— Куда ехать? — обернулся к нему старый итальянец, сидевший за рулем.

— Вашингтон, округ Колумбия.

— Вас на вокзал?

— Нет, — ответил Чандлер. — Я хочу, чтобы вы прямо сейчас отвезли меня в Вашингтон, округ Колумбия.

Этого сероглазого мужчину, выскочившего в коридор заведения Сонг, Чандлер никогда не видел.