Они сели за маленький круглый столик в углу. Негромкий шум разговоров вокруг действовал успокаивающе. Клинг с умилением подумал, что так, наверное, и должна выглядеть старинная английская гостиная в сочельник – уютная теплая комната, приглушенные и убаюкивающие голоса посетителей – идеальное место для того, чтобы возродить их любовь, которая чуть было не угасла, но теперь так властно заявила о себе...

– Так где же мой подарок? – с притворным беспокойством спросил Клинг.

Синди потянулась к своему пальто, висевшему рядом на вешалке, достала из кармана маленький пакетик и положила его на середину стола. Он был завернут в ярко-синюю бумагу и перевязан зеленой ленточкой с бантиком. Клинг немного смутился – он всегда чувствовал себя неловко, когда ему что-нибудь дарили. Пошарив в кармане своего пальто, он положил свой подарок рядом с подарком Синди – коробочку чуть побольше размером в блестящей красно-золотой обертке.

– Итак? – сказала Синди.

– Итак? – повторил Клинг.

– С Рождеством.

– С Рождеством.

Они неуверенно посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– Чур, ты первая.

– Хорошо.

Поддев ногтем полоску скотча, Синди развернула бумагу, вытащила коробочку, отодвинула обертку в сторону и подняла крышку. Он купил ей толстое золотое сердечко, которое, казалось, горело изнутри, как живое; старинная золотая цепочка на двух петельках не давала ему болтаться из стороны в сторону при ходьбе. Она посмотрела на сердечко, быстро взглянула на застывшее в ожидании лицо Клинга и коротко кивнула.

– Спасибо, Берт. Оно замечательное.

– Сегодня не День святого Валентина, но...

– Да. – Синди снова кивнула и посмотрела на сердечко.

– ... но я подумал, что...

– Да, Берт, это замечательный подарок. Спасибо.

– Ну что ж... – Клинг пожал плечами и покраснел, потому что терпеть не мог ритуала разворачивания подарков. Он снял ленточку с ее пакетика, разорвал обертку и раскрыл коробочку. Она купила ему золотую заколку для галстука в виде миниатюрных наручников, и он тут же понял значение ее подарка – у полицейских, как и у всех остальных, тоже есть свои «рабочие инструменты», в том числе и наручники, в настоящий момент висевшие у него на поясе. Его подарок должен был сказать Синди о его чувствах, и Клинг был уверен, что ее подарок означает то же самое – что они снова вместе.

– Спасибо.

– Тебе понравилось?

– Очень.

– Я подумала...

– Да, Синди, очень понравилось!

– Я рада.

Они еще ничего не заказывали, и Клинг подозвал официанта. Пока тот шел к их столику, они сидели молча, но, когда официант отошел и Синди по-прежнему не произнесла ни слова, Клинг впервые заподозрил, что здесь что-то не так. Синди закрыла крышку и уставилась на коробочку.

– В чем дело? – настороженно спросил Клинг.

– Берт...

– Я слушаю, Синди.

– Берт, я пришла сюда не для того, чтобы...

Она еще не успела договорить, но он уже все понял. Неожиданно ему показалось, что в комнате шумно и душно.

– Берт, я собираюсь выйти за него замуж, – тихо сказала Синди.

– Понятно.

– Извини, если...

– Нет-нет, Синди, прошу тебя...

– Берт, то, что у нас с тобой было, – это замечательно...

– Я знаю, дорогая.

– И я не могла закончить все это просто так.