Первого апреля должен был состояться экзамен по интегрально-дифференциальному исчислению для немногих выпускников, которые выбрали углубленный курс математики. Сдать этот экзамен было для них скорее вопросом самолюбия, нежели чего-либо иного, все двенадцать человек в группе с недели на неделю ожидали писем о зачислении в колледж. Поэтому, когда в день экзамена Дэнни Шапиро не явился в школу, это показалось всем крайне странным. Учитель математики, мистер Бауэр, ждал еще целых десять минут после звонка и лишь потом начал раздавать экзаменационные бланки. С заданием Дэнни справился бы шутя и лучше всех, но к тому времени, когда мистер Бауэр раздал простые карандаши, Дэнни Шапиро уже ехал на автовокзал в Нью-Йорк.

Если бы он остановился и подумал, то, скорее всего, никуда бы не поехал, но он просто-напросто не стал ни о чем думать. В субботу он выкурил несколько сигарет с марихуаной и сидел у себя в комнате, слушая, как за стеной у сестры играет радио, пока та собирается на свидание со своим новым придурком. Дэнни так и знал, что у Рикки не хватит духу остаться с Эйсом Маккарти: у нее, бедняжки, кишка тонка сделать что-то такое, чего от нее не ждут. Да и мать ему тоже было жалко. Она просто зациклилась на нескольких вещах. Стоило кому-то при ней ненароком упомянуть о грядущем разводе Люси и Дизи как она принималась поносить Дизи, да такими словами, что Дэнни только диву давался, откуда его рафинированная матушка их знает. Она презирала автомобили и тех, кто ими торговал. Когда Дэнни по ее требованию отправился вместе с ней испробовать на ходу новый «форд фалькон», она устроила такой скандал, крича, будто продавец хочет ее надуть, что красный от стыда Дэнни силой увел мать в отдел запчастей и принялся умолять ее уняться.

Сильнее всего Дэнни раздражало не то, что отец ушел, а то, что он переложил все проблемы на плечи сына. В самую первую их воскресную поездку в «Тито» Фил дождался, когда Рикки отлучилась в уборную, и со всей серьезностью заявил сыну, что тот теперь в доме за главного. Можно подумать, Дэнни просил его об этом. Он не нанимался на эту должность и не хотел ее, а отец вел себя так, будто отрекался ради него от королевского трона. Так что, хотел Дэнни того или нет, теперь ему принадлежало исключительное право менять перегоревшие пробки и засиживаться допоздна по вечерам в пятницу, чтобы убедиться, что Рикки явилась домой. Вообще-то, когда Дэнни только узнал, что отец переезжает на Манхэттен, он даже обрадовался. Он хотел поступать в Колумбийский университет, мечтал перебраться в город и решил, что сможет сэкономить, если будет жить у отца. У него даже хватило глупости помогать тому носить в машину коробки с вещами, и, глядя, как Фил заталкивает их в багажник, Дэнни завел с отцом разговор о переезде к нему после окончания школы. Фил немедленно привел кучу доводов, почему эта идея никуда не годится: Дэнни якобы лишится всех прелестей жизни в общежитии, квартирка у него совсем маленькая, да и вообще ничего из этой затеи не выйдет, — и Дэнни понял, что отец бежит не только от брака, но и от всех них.

Вот он и жалел мать с сестрой, потому что видел их слепую веру, их убежденность в том, что они делают все правильно, но вера эта не приносила им ничего хорошего. Он смотрел, как после ужина они перемывают белые тарелки с позолоченными ободками и болтают о какой-то чепухе, о совершеннейшем вздоре, точно птички, которые хлопают крылышками и чистят перышки, и мало-помалу окончательно утратил к ним уважение.