— Я этого не вынесу, — прошептала Элис. Ее лицо пошло красными пятнами.

— Он учил меня, как делать ангелов. Мы лежали на снегу около церкви Святой Троицы и смотрели на залив. Лежа на спине с переплетенными руками и ногами, мы все смотрели и смотрели в небо, пока следы от наших распростертых тел не оставались на снегу. И эти следы были похожи на ангелов… Помните?

— Я помню, — сказал Уилл, глядя в блестящие глаза дочери.

— Не надо, милая, — сказала Элис. Слезы бежали и бежали по ее фарфоровым щекам. — Даже если ты изменишь свое имя, это не вернет его нам.

— Я знаю, но он так любил снег, — продолжала Сьюзен, словно не слышала слов матери. — Когда он падал с неба… Когда лежал на пристани… Снег. Он умер в сентябре, поэтому я была Сентябрем. Он всегда хранил мои тайны, и я была Тайной, и он любил, любил, любил снег, поэтому теперь я Снежинка.

— О Боже милостивый! — воскликнула Элис, пряча лицо в ладонях и тихо рыдая.

— Ты не мог бы попросить свою дочь замолчать? — резко бросил Джулиан, обнимая Элис, и сурово посмотрел на Уилла.

Уилл промолчал. Он взял дочь за руки и сжал их в своих больших ладонях. Заглянул ей в лицо и постарался встретиться с ней взглядом. Она с ума сходила от горя. Фред… Уилл чувствовал то же самое, и Элис тоже. Уилл не находил себе места тогда, он сам ушел с флота, не дожидаясь, когда его выгонят. Невероятная боль утраты снова навалилась на него. Его сердце зашлось от боли, он старался прижать к себе дочь, но она отстранялась. Она смотрела на Джулиана с ненавистью в глазах.

— Не смей так разговаривать с моим отцом! — прошипела она.

— Послушай, — начал Джулиан, — с меня довольно, я не желаю видеть, до чего ты доводишь свою мать. Если твой отец молчит, скажу я. Ты причиняешь ей боль, Сьюзен. Если тебе снова необходима помощь доктора Дарроу, мы подумаем. Но прекрати немедленно эту дурацкую затею с именами, не то я…

Уилл даже не понял, как это произошло. Удар пришелся Джулиану в живот, и прежде чем он сообразил, что к чему, Джулиан уже лежал на земле. Кровь бежала у него из носа, окрашивая снег в розовый цвет. Элис коротко вскрикнула, механик ринулся к ним. Сьюзен тихо плакала. Костяшки пальцев у Уилла болели, будто он сломал их. В голове стучало, постепенно страсти улеглись.

— Извини, — тихо проговорил Уилл, наклоняясь над мужем своей бывшей жены. — Но я не мог вынести того, как ты говоришь с моей дочерью.

— Чертов маньяк! — буркнул Джулиан, пытаясь подняться. — Неудивительно, что тебя вышвырнули с флота, ты опасен для общества.

Уилл думал протянуть ему руку, чтобы помочь подняться, но воздержался. Зачем еще больше унижать пострадавшего? Какое-то мгновение он не отводил глаз от Джулиана, чтобы убедиться, что тот двигается нормально, то есть что он ничего ему не сломал. Потом перевел взгляд на Элис, стыдясь, что заставил ее плакать еще сильнее. И наконец повернулся к дочери, чтобы подбодрить ее улыбкой.

— Сара говорит, что это красивое имя, — сказала Сьюзен, ее глаза стали еще больше, в них была паника. Она смотрела так, словно весь мир ее предал. Как будто она вышла из монастыря или психиатрической лечебницы и была неприятно поражена тем, что представлял собой реальный мир. Но как только прозвучало имя Сары, Уилл ощутил, что с ним что-то произошло. Злость испарилась. И ему вдруг нестерпимо захотелось, чтобы Сара снова была рядом и они летели бы куда угодно, куда она пожелает.