Ее ногам было тепло и удобно в мягких шерстяных тапочках, шаги ее были легки и бесшумны. Она шла по темному дому, как лунатик. Оставив Сьюзен на Уилла, она сможет спокойно просмотреть ее вещи и решить, что ей нужно купить из одежды. Скоро Рождество, и Джулиан захочет ей подарить что-нибудь особенное.

Но, подойдя к комнате Сьюзен, она молча остановилась.

Здесь, в коридоре, аккуратно прислоненные к стене, обшитой панелями орехового дерева, стояли две картины Гейнсборо, которые Джулиан подарил ей. Великолепная живопись в дорогих золоченых рамах. Маленькая девочка на одной картине, на другой — две крохотные собачки. Она помнила, как Джулиан по дороге на аукцион обмолвился, что Уилл никогда не сможет приобрести такие дорогие картины, как эти. И она закрыла глаза.

Да, с нее довольно. Она все больше ощущала, как подавленное настроение дочери тяжким бременем давит на ее плечи. Элис опустилась на пол и сидела, прислонившись к стене. Обняв себя за плечи, она спрятала голову в колени. Постоянно находясь рядом со Сьюзен, она все меньше походила на женщину, в которую когда-то влюбился Джулиан. Она была достаточно умна, чтобы понять: если так пойдет и дальше, она может потерять все — свою новую семью, свою защищенность, уважение дочери.

Она долго сидела так и шептала одно-единственное слово:

— Помоги, помоги…

Глава 6

Сара едва успела открыть магазин, как услышала звон колокольчика. Было субботнее утро. Яркий утренний свет ударил в глаза, и Сара невольно зажмурилась, прикрывая глаза рукой. Уилл Берк и его дочь стояли в дверях, держа в руках два больших пакета из супермаркета.

— Мы приезжали вчера вечером, но у вас уже было закрыто, — сказала девочка.

— Вы не застали меня, — ответила Сара, — потому что я собралась в кино и закрыла магазин пораньше. — Что это у вас? — спросила она, кивком головы указывая на пакеты.

— Мы привезли вам завтрак, — ответил Уилл. Загорелый, в спортивной куртке цвета хаки, он казался очень привлекательным. Его уши покраснели от холода, а в уголках серо-голубых глаз залегли морщинки, особенно заметные, когда он щурился от солнца.

— Вы, должно быть, прочли мои мысли, — улыбаясь, сказала Сара. — Ужасно хочу есть!

— Правда? — обрадовалась девочка.

— Да, Снежинка, — рассмеялась Сара. — Просто живот подвело.

Приложив к губам ладошку в вязаной перчатке, Снежинка глубоко и проникновенно вздохнула. Бледное лицо, под глазами темные круги.

— Откуда вы знаете, что я изменила имя?

— Ты говорила мне, что зимой хочешь стать Снежинкой, не помнишь? Тогда посмотри в окно, — предложила Сара, кивком головы указывая на заснеженную улицу. Снег лежал повсюду: на крышах домов, на не успевшей опасть листве деревьев, на статуе генерала Джеймса Кромвеля в городском сквере.

Снежинка и ее отец переглянулись. Какое-то беспокойство сквозило во взгляде девочки. Она нервно сжимала руки, но постепенно начала успокаиваться. Глубоко вздохнув, она размотала длинный шарф и бросила его на шелковое покрывало огромной постели.

— Поставьте все сюда, — предложила Сара, освобождая место на письменном столе для пакета с горячими пончиками, картонных коробок сока и кофе. Пончики, величиной с грецкий орех, посыпанные сахарной пудрой, разумеется, не числились в ее списке здоровых продуктов: в них было слишком много сахара и жира. Но разве сейчас она могла удержаться и не взять хотя бы один?

— Я слышала, вы собираетесь в Мэн, — сказала девочка, выкладывая на стол маленький белый пакет.