— Как вы смеете распускать слухи про собственную жену?

— Отвечу вашими словами. Моя жена не имеет к вам никакого отношения. — усмехнулся Линкольн. Танец закончился, и вежливо откланявшись, раздраженный граф удалился.

Элизабет вернулась к мисс Митчелл. Ее пальцы мелко дрожали, но внешне она выглядела спокойной и уверенной. Ни что не выдавало мучительной боли в ее сердце, вызванной словами графа Линкольна. Она напряженно вглядывалась в толпу, боясь увидеть лицо, ставшее причиной ее душевных мучений. Она злилась на себя за подобную реакцию. А чего она хотела? Ни один мужчина не может быть верным так долго. Разве не она ясно дала понять Ричарду, что никогда не простит его. Что ему оставалось делать? Скулить под ее дверью, писать пылкие признания, обивать пороги в надежде на благосклонный взгляд? Оправдывая таким образом возможную связь Ричарда и Бесси Блаунт, Элизабет чувствовала себя непростительно жалкой. Бороться с собственными чувствами было неимоверно тяжело, не смотря на пропасть, разделяющую ее с графом Мельбурном, и объективные причины, по которым никогда не сможет стать ему… А он даже не говорил, в качестве кого хотел бы видеть ее.

— Я хочу уйти. — с мольбой в глазах обратилась Элизабет к вернувшейся после танца Луизе. Потерянный вид и бледные щеки внушили подруге тревогу.

— Лиз… Что случилось? На тебе лица нет.

— Твой брат будет здесь. — поджав губу, прошептала Элизабет. Луиза проницательно и понимающей посмотрела на нее.

— Он уже здесь, милая. Может, прекратишь прятаться? Где твоя смелость? Когда ты пасовала перед ним?

— Я ухожу, Лу. С тобой или без тебя. — категорично заявила Элизабет. Уверенно приподняв юбки, она кивнула Джейн Митчелл, призывая следовать за собой, и твердой походкой направилась к парадному выходу из зала. Она стремительно шла вперед, стараясь не смотреть в лица, встречающихся ей на пути людей. Она почти достигла цели, почти убежала…. Лишь один раз она подняла глаза, скользнув взглядом по сторонам. Но этого оказалось достаточно, чтобы сила магнетизма, некогда плотно связавшая их сердца и души проявилась вновь. Ричард Мельбурн стоял в трех метрах от нее, и смотрел прямо на Элизабет. Клинтон оказался прав. Он был не один. Рядом с Ричардом стояла восхитительная красавица с золотыми волосами, и что-то говорила ему с томной улыбкой на алых подкрашенных губах. Элизабет вздрогнула, разрывая момент, когда время казалось замерло между ними, и отвернувшись, прошла мимо. Она не могла видеть отражения боли и потрясения, промелькнувшие в глазах Ричарда Мельбурна.

Элизабет уже ушла, а он продолжал смотреть ей вслед слепыми глазами, на время оглохнув и потеряв способность воспринимать окружающий мир. Он слышал только удары своего сердца и пульсирующую боль висках. Его мир рухнул, и он не знал, не имел понятия, как возможно вновь собрать осколки своей жизни и научиться дышать. Он дал ей достаточно времени, чтобы она могла подумать и принять решение.

"— Я представляю, как войду в переполненный зал Уайт Холла и увижу тебя среди разряженных пресыщенных жизнью самодовольных гостей. Как ты посмотришь на меня, став снова одной из них, выйдешь ли на встречу или с презрением отвернешься.

— Я никогда не отвернусь от тебя, Ричард. Как я могу. Неужели ты не чувствуешь, что между нами происходит нечто особенное? Когда я вижу тебя, просто смотрю, даже не прикасаясь, внутри меня все замирает, я иногда забываю дышать, и я ничего и никого вокруг не замечаю. Я просто не в силах оторваться от тебя. Словно не глаза, а душа любуется тобой."

Это были ее слова. И она только что отказалась от них, подтвердив его опасения. Она отказалась от него. Все кончено.