Дедушка Эйб медленно кивнул и отвернулся, погрузившись в раздумья.

– Отлично! – Мама наклонилась ко мне и прошептала: – Фрэнки, если увидишь папу и Плакунью, скажи им, что выход дедушки Эйба уже скоро. Я хочу, чтобы мы все его поддержали.

С этими словами она снова повернулась к Ууфу, и они неловко затанцевали прочь, считая: «РАЗ, ДВА, ТРИ, ОЙ… РАЗ, ДВА, ТРИ, ОЙ…»

24. ЧТО-О-О?!?!

Дедушка Эйб извинился и улетел в свой кабинет на дереве, чтобы подготовить речь, а я остался бродить сам по себе. Когда я проходил под Поддубом, прямо у меня над головой пискнул тонкий голосок:

– Юноша! Юноша! У меня к вам важное дело!

Я поднял голову и увидел на балкончике принцессу Нутрину фон Паутину. Она отчаянно махала руками, но я притворился, что из-за музыки её не слышу. Я не собирался начинать вечер с жалоб высокомерной писки.

– Юноша, немедленно остановитесь и послушайте!

Больше всего гостей собралось у аттракционов, там, где стояли киоски с едой и кабинки с играми. Туда я и направился, игнорируя чириканье принцессы за спиной.

Обожаю ходить на Брайтонский пирс с Нэнси в те редкие дни, когда у неё находится немного свободного времени утром и она может наложить на себя «проблеск». Там всегда людно, тесно, полно аттракционов и всяких диковин. Но здесь было намного, намного лучше! Волшебные существа знают толк в веселье!

– Разбирайте амулеты! – услышал я хриплый голос.

Я свернул за угол рядом с киоском с едой, в котором огромный фиолетовый осьминог переворачивал блинчики из водорослей. Рядом стояла палатка с надписью «ДОГОНИ ДЮГОНЯ», а за ней – открытая палатка, в которой коралловая нимфа читала по ладони будущее. И вот наконец я нашёл обладательницу хриплого голоса.

– Наросли мозоли на панцире! Я от них избавлю!

Это была Плакунья. Каким-то образом она притащила сюда дом-фургон и кур и теперь продавала свои товары всем желающим.

– Страдаете от шумных соседей? Почему бы не заколдовать этих зловырл? У меня есть проклятия, микстуры неудачи, порча – такие, что у морского ежа иголки превратятся в спагетти!

Я пригнулся и стал протискиваться между группами покупателей.

– Не везёт? Может, бутылочку зелья «Нет неудаче»?

Почти каждое существо, стоявшее перед фургоном, махало рукой, или плавником, или щупальцем. С такой скоростью Малуни к утру будет богачкой.

– Ты страшнее, чем болотный карлик? За секунду станешь удудительным, стоит лишь подуть в этот свисток-украсивитель!

Я попытался привлечь внимание древней лепреконши.

– У тебя ленивый муж? Ткни его в зад заклинанием «Вставай-дурак»!

Я похлопал Плакунью по ноге, но старушенция разошлась и не обратила на меня внимания, только отпихнула мою руку загнутым носом туфли.

– У тебя ворчливая жена? Преврати её в курицу, пусть сладко квохчет!

Все куры Малуни, рассевшиеся на ржавой крыше фургона, заквохтали и захлопали крыльями.

– Потише, дамочки! – прохрипела она.

– Плакунья! – я снова ткнул её в ногу. – Плакунья!

– ЧТО?! – рявкнула старая ворчунья.

– Мама говорит, что нам всем нужно собраться перед речью дедушки Эйба.

Лепреконша закатила глаза и уткнула толстые кулаки в бока.

– Ох, ёжики мои! Почему я терплю этих Банистеров? – простонала она. А потом повернулась к толпе покупателей и крикнула: – Поожидайте! Вернусь через минутку-малютку или три!

Плакунья выхватила из кармана фартука кольцо с ключами и заперла свой домишко.