****

Никто не возразил Ловерте. Не возмутился. Не посмел просить о снисхождении. Ни один стихийник не вправе так низко опуститься. Они все гордецы, независимо от статусов и уровней. По спальням расходились в гробовом молчании, не показывая друг другу, какие ураганы бушуют в душах. Только Тисса тихо всхлипывала, не научилась скрывать чувства. Девочка сгорала от стыда. Дел натворили поровну, а поблажку получила она одна.

В постель лилового – нейтрального для всех Времен Года цвета, Мари прошмыгнула тихо, как мышка, чтобы не разбудить трёх соседок, досматривающих последние сны. Поглощенная обрушившимся несчастьем она не заметила пристального взгляда. Ей и в голову не приходило, с каким нетерпением на одной из кроватей ждали возвращения. С победой или поражением -  не важно.

Для коварного плана, зреющего в голове еще одной дочери Зимы – Верны Лоэ, результат ночной вылазки не имел значения. Волновал сам спор Мари с Дайрой, а еще то, какую выгоду это принесет родному клану. Теперь замыслившая пакость девчонка пыталась определить настроение воровки, однако фигура, завернувшаяся в одеяло с головой, не давала абсолютно никаких подсказок.

Но неподвижность была видимостью. Мари крепко сжала зубы, чтобы не закричать от отчаянья, рвущего душу безумным зверем. Не стоило обманываться! Зу Ловерта не передумает, а результат испытания безродной ученицы так же хорошо известен, как и то, что в день выпускного бала наступает Лето. Ненавистный бело-голубой Зимний Дворец с уносящимися в небо башнями неотвратимо надвигался на Мари, грозя раздавить глыбами льда.

И смешно, и грустно. Дочь Зимы, грезящая о Весне! Мари не хотела создавать снегопады. Мечтала кормить птиц, готовящихся спеть первую в новом сезоне песню. Касаться хрупких почек на проснувшихся деревьях. Прогонять снег из лесов и полей, превращая сугробы в веселые ручьи. Она сама не понимала, почему Весна, а не Лето или Осень. Но часто видела себя во сне крутящейся перед зеркалом в зелено-коричневом платье этого Времени Года.

Весна была несбыточной мечтой, миражом, до которого не дотянуться. Мари это прекрасно осознавала. Она годами готовила себя к службе в другом Дворце – холодном и равнодушном, жаждущем сковать в ледяном плену. Мари смирилась с участью, уготованной насмешливой судьбой, но прежде чем подняться по ступеням ледяного Замка, хотела пролить свет на тайну своего происхождения и попросила у Ловерты отсрочку.

Искать ответы Мари планировала в городе, где умерла мать – безродная гадалка Вирту, которую почти не помнила. Следовало узнать все возможное о бродяжке без прошлого. Проследить ее путь до Орэна и, если повезет, выяснить имя мужчины, которому обязана жизнью, но не заслужившего права называться отцом.

С мыслями о ненавистном стихийнике Зимы Мари провалилась в сон - беспокойный, наполненный событиями прошедшей ночи. Приснился падающий с неба жемчуг и кружащаяся под ним в замысловатом танце заместительница директора.

- Мари, проснись! Мари! – кто-то настойчиво тряс за плечо, вынуждая танцующую Корделию сгинуть прочь. – Вставай же!

- Отстань, - Мари оттолкнула взъерошенную Далилу, припухшие глаза которой свидетельствовали, что ночной провал не привиделся. – Не хочу ничего обсуждать.

- И не нужно, - обиженно поджала губы рыжая подруга, унаследовавшая внешность отца - бывшего подданного Осени. – У меня новости. Плохие. Ты всё на свете проспала.

- Какие новости? – остатки сна растворились в круговороте тревожных предположений.

- Верна Лоэ сдала Дайру Норду, - с отвращением процедила Далила. Она ненавидела бесконечные интриги детей Зимы. – Рассказала Ловерте, что мы полезли в кабинет из-за спора. Зу теперь и с Нордой поквитается.

- О, нет, – простонала Мари, накрываясь с головой.