Рита с досадой поморщилась. Она по опыту знала, что от звонков Ленки, почему-то считавшей себя ее ближайшей подругой, ничего хорошего ждать было нельзя. Или треп на несколько часов, или безутешные слезы в жилетку. Одним словом, потерянное время.

Так и есть: очередной неотразимый плейбой назначил Ленке свидание. А сегодня вечером она, как нарочно, должна вкалывать в «нашем кабаке». Жуткая невезуха! И вся надежда только на нее, Риту.

— Маргошенька, лапушка, ну пожалуйста, выручи! — чуть не плача, умоляла ее Ленка. — Я за тебя потом две ночи отработаю! Нет — правда! Христом Богом клянусь!..

Положив трубку, Рита вернулась в комнату. Разочарованно уронила на диван нарядную сумочку и задумчиво остановилась у окна. Ну зачем она согласилась? Впрочем, у нее не было выхода. Ведь именно Ленка устроила Риту на ее нынешнюю работу. Не самую пыльную и не самую дешевую. А долг, как известно, платежом красен.

Значит, пропал выходной. Значит, сегодняшнюю ночь она тоже проведет среди ошалевших выскочек и недоумков, не знающих, куда девать свои денежки. Значит, опять водка, бесконечные застольные разговоры, еще одна никчемная и бессонная ночь…

«Господи, как мне все это надоело! — с грустью подумала Рита. — Ну почему… почему я тогда не умерла!?»

Пироговская больница

Ближе к вечеру

— И как же это тебя угораздило, Саша, к едрене-то фене? — сочувственно вздыхал доктор Градус, отпаивая Турецкого крепким медицинским спиртом.

— Сам не пойму, — качал головой пострадавший.

На лице его, кроме залепленного пластырем злополучного пореза, красовались еще несколько обработанных йодом свежих ссадин. К счастью, этим последствия неожиданной автокатастрофы и ограничились.

Турецкий действительно не понимал: что же, собственно, там произошло, на Ленинградском шоссе возле поселка Черная Грязь? Было это целенаправленное блиц-покушение или нелепая случайность?! Все совершилось так быстро, а главное, неожиданно, что ответить на этот вопрос оказалось не просто. И хотя самому Александру Борисовичу очень хотелось поверить в случайность, интуиция матерого «важняка» подсказывала ему, что случайностей не бывает. Особенно в таком деле, как следственная работа…

Оправившись от потрясения (в прямом и переносном смысле), Турецкий бросил свою раздолбанную «телегу» на обочине шоссе и, воспользовавшись услугами подоспевших гаишников, немедленно помчался в Москву, к доктору Градусу. Ему не терпелось поскорее разобраться в этом таинственном деле. Найти хотя бы одну точку опоры, от которой можно было начинать расследование.

К моменту его прибытия вскрытие было в самом разгаре. Не приходилось сомневаться, что старый пьяница и матерщинник, чьи многочисленные недостатки бледнели перед его профессиональными достоинствами, как всегда, сделает все возможное, чтобы докопаться до истины. А эта истина сейчас была нужна Турецкому как воздух.

По окончании вскрытия, едва увидев цветистую физиономию неугомонного «важняка» (которую уже обработали местные санитары), доктор Градус ошеломленно выругался и тотчас организовал для пострадавшего шкалик своего проверенного и самого надежного «лекарства». Турецкий же, пропустив маленькую, сразу почувствовал заметное облегчение и ясность мысли.

— Ох, и шалопай же ты, Саша, — выслушав его, покачал лысой головой старый судмедэксперт. — Ох, и шалопай… Верно говорят: дурная голова ногам покоя не дает.

— Ладно, Борис Львович, проехали. Давайте лучше поговорим о деле.

— А что говорить?.. Между нами, удружил ты мне, Александр: такого человека кромсать заставил!

— Вы его знали? — удивленно спросил Турецкий.