|
Сидя за столом напротив Малдера, агент предпенсионного возраста подтвердил рассказ Крида о том, что Гич сам занимался перепланировкой и никаких планов не существует. – Один раз мы провели исследование внутренней части дома и фасада, – сказал агент по недвижимости, – просто чтобы сделать описание по нашему образцу… И вот что забавно – внутренняя и внешняя стороны дома не вполне соответствуют друг другу. – То есть? – Некоторые стены в доме слишком толстые. – Достаточно толстые, чтобы там был проход? – Иногда и комнаты. У меня есть в папке фотографии дома, если вы хотите большей определенности. – Да, пожалуйста. Пока агент рылся в своих документах, Малдер задумчиво спросил: – А другие семьи, жившие в доме за эти годы, которые оттуда выехали после странных явлений… У них были дети? – Думаю, что да. Наверняка у всех были дети. Могу проверить. В каждом случае так называемого полтергейста в доме на холме Хикори жила девочка подросткового возраста, как раз в период полового созревания. Приободренный новыми сведениями, Малдер снова отыскал отставного окружного прокурора Джеральда Элисона, на сей раз в его доме, напирая на срочность. – Одна девочка погибла, – объяснил Малдер Элисону. – А другая в руках убийцы. Элисон выглядел обеспокоенным. – Я же сказал, агент Малдер, Клейтон Гич давно похоронен. – И это правда. Но вы должны рассказать, что вам известно, сэр. Может, вы и были судьей, и прекрасным, в свое время… но сейчас вы не можете судить, что относится к делу, а что нет. Больше его упрашивать не пришлось. Отставной прокурор признался, что, хотя детей священника нашли накачанными наркотиками и почти при смерти, они выжили, их решили оградить от ужасного деяния отца. – Их отправили к дальним родственникам со стороны убитой матери, – сказал Элисон, – чтобы они не росли в тени грехов отца. – Но его грехи включают убийство детей. – Нет. Мы решили, пусть общественность считает детей… погибшими, чтобы они могли начать новую жизнь, вне тени прошлого. Бейнвич, Массачусетс. Суббота, 13:42 |
