— Ты имеешь в виду Брюса Пэтмена, Брюса Пэтмена и Брюса Пэтмена? — Элизабет не удержалась и поддела сестру.

   — Ладно, смейся сколько хочешь. Да, он тоже там будет, и я уверена, что он в конце концов обратит на меня внимание. Ну так как? Платье-свитер пойдет? Я в нем не очень толстая, а?

   — И да и нет.

   — Что? — Джессика издала вопль раненой выпи и резко обернулась. — Если ты хочешь сказать, что я толстая, так, к твоему сведению, вес у нас абсолютно одинаковый.

   — Спокойно, Джес. «Да» — в смысле платье пойдет, «Нет» — в смысле ты в нем не толстая.

   — Это другое дело. — Одарив сестру ослепительной улыбкой, Джессика опять занялась собственной неотразимой особой.

   Выдернув последние бигуди, она стала расчесывать золотистые, туго свернутые колечки. Джессика всегда завидовала тем, у кого волосы вьются от природы.

   Лиз вернулась к себе в комнату и опять взялась за книгу, но не могла сосредоточиться. Почему Инид не звонит? Уже второй день нет звонка после того похода в кино. Для Инид это просто рекорд, и ведь она прекрасно знает, что Элизабет очень беспокоится, как у них с Ронни отношения. Она уже два раза звонила сама, но мать Инид оба раза отвечала, что дочь очень занята и не может подойти.

   Происходило что-то странное.

   Элизабет решила позвонить еще раз: если Инид снова не подойдет, надо идти к ней и узнать, в чем дело. Вдруг Инид сердится, что по ее совету поговорила с Ронни, и он порвал с ней.

   Трубку взяла сама Инид, но голос у нее был чужой и холодный.

   — Инид, что случилось? Что с твоим голосом? Ты простыла?

   — Все нормально.

   — По голосу не скажешь. Тебе что, не хочется говорить о вчерашнем? Инид сухо рассмеялась:

   — Странный вопрос. Особенно от тебя. Ты все сама прекрасно знаешь.

   — Инид, о чем ты? Это я — Лиз. Ну, прости меня, пожалуйста. Я, наверное, зря советовала тебе все сказать Ронни. Он очень расстроился? Ты поэтому на меня сердишься?

   — Расстроился? — Инид чуть не задохнулась. — Ну пусть расстроился. Вот только узнал он обо всем не от меня.

   — Узнал о той истории с полицией? Ну это не так страшно. Через день-два забудет. Это же было так давно. Ваших отношений это никак не касается.

   — Он знает о письмах.

   Тут уж перехватило дыхание у Элизабет:

   — Знает? Откуда? Ведь о письмах знали только мы двое.

   — Да, только двое, — холодно подтвердила Инид.

   — Инид, уж не думаешь ли ты, что…

   — А что еще остается думать? Сама скажи. — Инид заплакала.

   — Я… не знаю. — Элизабет была так потрясена, что не могла даже попытаться найти объяснение происшедшему. — Инид, но ты должна мне верить. Я никогда бы…

   — Почему должна? Ты одна знала о письмах. Одна. Я тебе одной открыла свою тайну. Как ты могла, Лиз?

   — Инид, пожалуйста…

   Она не закончила фразу. Инид бросила трубку. Разум Лиз долго отказывался верить случившемуся. Некоторое время она еще сидела, слушая гудки, потом медленно опустилатрубку.

   — Кто это был? — спросила сзади Джессика. — Ты, похоже, слегка поссорилась с кем-то?

   — Это Инид.