— Ты правда хочешь поговорить с Инид? — Великодушие Джессики произвело на нее впечатление.

   — Ну конечно, если ты хочешь.

   — Да, я думаю, это не помешает. Все так плохо, что хуже во всяком случае не будет. «Даже если ты и замыслила какое-нибудь коварство», — добавила она про себя.

   — Благодарю за доверие.

   — Знаешь, Джес, я не хотела тебя обидеть, — Элизабет вдруг устыдилась своих сомнений в искренности сестры. Может, правда, Джессика изменила свое отношение к Инид.

   Рассыпав на траве пончики, Джессика кинулась обнимать сестру:

   — Прощаю тебя, как всегда. Предоставь все мне, Лиззи. Обещаю тебе, ничего страшного не случится.

   — Не сомневаюсь. Мне теперь уже ничего не страшно, — мрачно ответила Элизабет.

   — Знаешь, говорят, когда человеку совсем плохо, это значит, что через минуту ему будет очень хорошо. — Джессика улыбнулась и откусила большой кусок рыбного пирога.

   Элизабет надеялась, что это так, хотя знала, что у Джессики был особый дар выворачивать наизнанку старые изречения.

   Элизабет хотела что-то еще сказать, но не успела. Джессика заметила идущую от автостоянки Инид и побежала к ней.

   Глава 8

   Нетрудно предположить, что Инид было не до разговоров, но Джессику такой пустяк не смущал. Она пристроилась рядом с Инид и ускорила шаг, так что ускользнуть было невозможно.

   — Я знаю, как тебе сейчас тяжело, — затараторила она сочувственно. — Меня, правда, никто никогда не бросал, но могу это представить. Ты, наверное, ужасно себя чувствуешь!

   — Не сомневаюсь, что Лиз посвятила тебя во все подробности. Посоветуй ей поместить эту историю в «Глаза и уши».

   — Ну перестань, Инид, это на тебя не похоже. Да, Лиз все рассказала мне, но что в этом плохого? Ведь я ее сестра. Ближе меня у нее никого нет.

   — Это уж точно.

   — Не будь с ней такой суровой, — продолжала Джессика масляным тоном. — Я уверена, она не хотела причинить тебе боль. Ее тоже можно понять.

   Инид остановилась и глянула ей в глаза.

   — Нет, я этого понять не могу, — холодно ответила она. — В отличие от некоторых, я никогда не смогла бы всадить нож в спину друга.

   — Ради Бога, Инид, ты что, думаешь, Лиз сделала это нарочно? Я убеждена, у нее и в мыслях не было сказать Ронни. Просто случайно сорвалось с языка.

   — Случайно?! Это она тебе сказала? — Инид прищурила глаза.

   — Ну, не совсем, но я…

   — Замолчи! — оборвала ее Инид. — Перестань защищать ее. Ей нет оправдания.

   — Знала бы ты, как Лиз переживает.

   — А я? Ведь я потеряла из-за нее Ронни, ты забыла? Так что не говори мне о ее переживаниях. Лиз этого не понять. У нее есть Тодд, а у меня ., никого.

   — Ну это не совсем так, Инид. У тебя ведь есть Джордж.

   — Да, ты права. У меня есть Джордж. Преступники должны держаться друг друга. Это ты хотела сказать?

   — Преступники? Ну, я бы не стала так называть тебя, — снисходительно ответила Джессика. — Конечно, ты совершила в жизни ошибку, но не волнуйся, никто не поверит всему, что говорит про тебя Ронни.