Впрочем, эта веселая жизнь имела и свои теневые стороны.

В предшествующие эпохи беспорядочные связи с куртизанками и проститутками не были сопряжены с опасностью заражения серьезными венерическими заболеваниями. Как мы отмечали в гл. 7, некоторые формы гонореи были известны еще в древности. Однако до конца эпохи Мин распространение подобных заболеваний не принимало угрожающих размеров. Опасность заражения снижалась благодаря приверженности китайцев к чистоплотности в половой жизни. Из минских эротических романов нам известно, что мужчины и женщины обмывали свои половые органы до и после соития, а такие увлажняющие вещества, как паста агар-агара, лечили небольшие ранки или ссадины на гениталиях и предотвращали заражение. Иногда мужчины покрывали головку своего члена специальным приспособлением, называвшимся иньцзя, хотя делали это скорее для того, чтобы предотвратить зачатие, чем из гигиенических соображений. Но в начале XVI в. эпидемия сифилиса бросила мрачную тень на столь беззаботное отношение к сексу.

О появлении и распространении этой ужасной венерической болезни нам известно по нескольким медицинским сочинениям того времени. Врач Юй Бянь в дополнении к своему трактату «И шо» (опубликованному в 1545 г.) сообщает о лечебных свойствах сарсапарели, после чего отмечает:

В последние годы эры Хун-чжи (1488–1505) население начало страдать от тяжелого кожного заболевания, которое пришло из Кантона. Жителям Центрального Китая эта болезнь была неизвестна, и они дали ей название «кантонская язва» (гуанчуан) или «язва цветущей сливы» (янмэйчуан), поскольку возникавшие язвы напоминали лепестки сливы.

Он приводит подробное описание сифилитических язв и симптомов болезни, после чего добавляет, что сарсапарели, равно как и ртуть, нередко приносят пациентам облегчение. Его наблюдения подтверждаются заявлениями в других медицинских сочинениях той поры, причем в некоторых из них приводятся подробные клинические описания конкретных случаев болезни.

Вторая эпидемия вспыхнула около 1630 г., она подробно описана в медицинском трактате «Мэй чуан би лу» («Тайные записи о гнойных язвах»), опубликованном в 1632 г. врачом Чэнь Сы-чэном. В этих источниках болезнь именуется либо гуанчуан, либо янмэйчуан. Мне представляется, что поскольку китайским врачам было ясно, что основной причиной заболевания является половое сношение, последний термин помимо ассоциаций, идущих от формы и цвета образующихся язв, включал в себя и сексуальные ассоциации, связанные со сливой. Впрочем, иногда слог мэй пишется иероглифом с тем же произношением, но со значением «плесневый, гнилой». И поныне выражение «сливовый яд» (мэйду, яп. байдоку) является в Китае и Японии обычным обозначением сифилиса.

Однако достоверная информация была распространена в основном среди врачей, простые же люди считали сифилис лишь одним из многочисленных опасных заразных заболеваний, вроде оспы, чумы и т. п., которые периодически опустошали страну.

В гл. 7 отмечалось, что в минских романах и новеллах упоминаются низкопробные публичные дома, обитательниц которых презрительно именовали «шлюхами» (пяо). По этому поводу имеются некоторые замечания западных наблюдателей. Португальский миссионер Гаспар да Крус описывает положение в Кантоне, где он побывал в 1556 г.:

Публичным женщинам (т. е. проституткам) ни в коем случае не позволяется жить в пределах городских стен. Даже в пригородах имеются особые улицы, на которых они проживают, ни в каких других местах жить им не разрешается, что лично нам не по нраву. Публичные женщины являются рабынями, и их готовят к этой участи с раннего детства. Для этого их покупают у матерей и обучают играть на скрипках и прочих музыкальных инструментах и петь. Те, которые способны делать это лучше других, ценятся больше, поскольку больше зарабатывают. Те же, которые не умеют этого делать, стоят меньше.