– Утонет, – сказал кто‑то.

– Кто, пилот? – спросил Смайли и показал биноклем на уже лежащий на волнах самолет; казалось, он приобрел плавучесть, как спущенный на воду плот.

Но Мэрдок не разделял этого убеждения. Он вытащил надувную лодку из кабины, вылез с ней на крыло, уже наполовину погруженное в воду, и пустился в плавание, отталкиваясь коротким, похожим на большую теннисную ракетку веслом. Он плыл к острову, а самолет погружался все глубже, пока совсем не исчез из глаз.

– Глубоко здесь? – спросил кто‑то.

– Несколько миль, – сказал Смайли. – Если и взорвется на дне, не страшно. Взрывчатка не излучает…

А на острове Шпагин помог выбраться на берег растерянному и негодующему Руди Мэрдоку. Почему он негодовал, можно было понять из последовавшего затем разговора.

– Сколько вас? – задыхаясь, спросил Руди.

– Где? – не понял Шпагин.

– Здесь.

– Я один.

– Подонок! – сказал Руди; по‑английски это прозвучало столь же изящно.

Но Шпагин опять не понял:

– Кто?

– Шеф. Он уверил меня, что на острове не будет ни одного человека.

– Плюнь, – сказал Шпагин. – Ни один клоун в мире не будет иметь такого антре, как твой шеф. Хотел бы я посмотреть на него, когда он откроет завтра утренние газеты.

31. ВМЕСТО ПРОЛОГА

Это не ошибка. Они собрались не дописать эпилог, а начать пролог.

Света не зажигали. В субтропическом курортном отеле в это предсумеречное время было еще светло. Как обычно, здесь пили все: кто послабее, кто покрепче. Бревер, уже оправившийся после болезни, умело сбивал коктейли.

Впрочем, и болезни не было. Просто очнулся вдруг в незнакомой больничной палате и узнал, что проспал трое суток после легкого сотрясения мозга, прошел соответствующие медицинские процедуры, а теперь выздоровел и может вернуться домой: лечение полностью оплачено. Кем? Неизвестным лицом, не пожелавшим назвать своего имени. Сюрпризы продолжались. У подъезда ожидал его собственный «форд», полностью восстановленный после аварии. Кем? Оказалось, все тем же неизвестным лицом, не пожелавшим назвать своего имени.

– Задачка для школьников, – сказал Смайли.

– Так решите.

– Проще простого. Авария была задумана, спланирована и осуществлена все тем же неизвестным лицом, крайне заинтересованным, чтобы ни вы, ни полиция не подымали шума.

– Но могло и кончиться хуже.

– Не могло. Все было рассчитано.

– Зачем?

– Чтобы легонько вывести вас из строя и тем самым отсрочить заседание Совета Безопасности.

– Зачем?

– Чтобы задержать открытие нашего института. Трэси знал, что до открытия остров необитаем – он не мог предполагать индивидуальной вылазки Шпагина. А человеческие жертвы его не устраивали. Он шел в бой с открытым забралом, не боясь последствий в случае удачи. Ведь он уничтожал Селесту, а не людей.

– Расчет верный, – сказал Барнс. – Ни один американский суд не осудил бы его за уничтожение феномена. Ничья собственность, не живое существо, не выраженная в единицах стоимости ценность. Вдобавок умно подобранная научная экспертиза, соответствующая кампания в печати плюс суперадвокатура. И мультимиллионер Игер‑Райт выходит из зала суда в лавровом венке благодетеля человечества.

Но Бревер недоумевал:

– А побудительные причины? Неужели тщеславие нового Герострата? Или просто месть за неудачный налет?

– И то и другое в известной степени. Но это не главное. Поскольку идея Чаррела не получила поддержки в ООН, Трэси понял, что не сможет использовать Селесту в своих интересах.