Хорошо отозвался Шандор о «Беларуси» — «трудяга трактор».

— Но вот стоит, посмотрите, как ему сиротливо. Три месяца не можем дождаться запасных сальников. Скажите, ну почему?!

За чашкой чая мы с Шандором попрощались.

— Я хотел бы рассказать вам еще о важном современном этапе развития кооперативов, — сказал председатель. — Без этого невозможно было бы иметь все, о чем говорили. Но… — Шандор постучал по часам. — Вы услышите это и в любом другом месте.

* * *

Процессы, происходящие в хозяйстве республики, все мои собеседники приравнивали по значению к национализации промышленности и коллективизации сельского хозяйства. Отправная точка этих процессов — 1968 год, реформа управления экономикой. Принцип реформы сформулирован в трех словах: сознательность, ответственность, заинтересованность.

— Что же дала реформа селу?

— Если говорить образно, развязала кооперативам руки, — так говорит человек уже немолодой, занимавший до реформы ответственный пост в партии, а ныне председатель кооператива «Золотое поле» Ласло Гестеши. — Как было раньше? Кооперативу спускали директиву, когда начинать сев, когда убирать. Предписывалось, сколько кооператив должен посеять пшеницы, сколько свеклы, льна, петрушки, подсолнуха, табака, сколько иметь коров, свиней и так далее. Я намеренно чуть упрощаю. Но механизм управления сельским хозяйством был именно таким. Что происходило на практике? Кооператив, которому выгоднее всего было бы, например, сажать картошку и на ней специализироваться, выращивал пшеницу, лен. В другом месте пшеница, и только пшеница, была самой доходной культурой, а хозяйству спускались планы по табаку, по картошке. Это вот наше хозяйство было малорентабельным потому, что ему ежегодно спускался громадный план выращивать помидоры. И по одной только причине: рядом построен был консервный завод. Помидоры для хозяйства были непривычной, «чужой» культурой — земли неподходящие, рабочих рук для сбора продукции не хватало… Вот так и жили. Приезжали в хозяйства уполномоченные. Я сам не единожды выступал в этой роли. Видел нелепость, бесхозяйственность такой практики. Реформа все изменила.

Многоопытный Ласло Гестеши подробно рассказывает, как быстро каждый кооператив начал заниматься «своим делом». Характер земли, традиции, наличие рабочих рук, возможности сбыта, коммерческая выгода — все взвешивается. И только на основе полной хозяйственной выгоды выращивается пшеница или петрушка, кукуруза или табак, шампиньоны или овес. Хозяйственная инициатива обнаружила громадные скрытые возможности кооперативов.

— Хозяйственное творчество! Вот чувство, которое я испытываю как руководитель. И это, поговорите с людьми, характерное чувство.

— Да, но интересы всего государства в целом, как они совпадают…

— Не продолжайте. Вопрос законный. Он всех нас мучил. А ну как будут завалы пшеницы и не будет, скажем, картошки? Вдруг увлекутся все цветами и шампиньонами и забудут про молоко? Ответ на эти вопросы дала сама жизнь. Вы видели магазины. Есть ли нехватка чего-нибудь? По моим прикидкам, только это экономическое раскрепощение повысило рентабельность кооперативов процентов на восемнадцать-двадцать. У нас в хозяйстве, например, строгое правило: если какая-то отрасль, какое-то начинание нерентабельно, тщательно изучаем, просчитываем — почему? И либо исправляем ошибки, либо отказываемся от данного производства.

— И все же, как государство все регулирует? Нужна ведь продукция разнообразная.

— Рычаги эффективные. Плановики «наверху», собирая сведения у кооперативов, уясняют, чего и сколько они намерены получить в следующем году. Понижением или повышением закупочных цен на ту или другую продукцию либо поощряется производство чего-то, либо сдерживается.