— К твоим глазам, — застенчиво преподнес он крупные, гладко ограненные овальные камни, окруженные бриллиантовой россыпью. — Ого! — выдохнула Дикси, мгновенно сообразив, что потраченной Эженом суммы хватило бы на год беззаботной свободной жизни.

Через час, согласно подписанному брачному контракту, она стала совладелицей двух домов — виллы под Парижем и на берегу Ривьеры, а также солидного капитала, о котором и не смела мечтать.

В элегантном бледно-голубом костюме из шерстяной рогожки, c дорогими украшениями самого хорошего тона, Дикси чувствовала себя респектабельной дамой, способной управлять штатом прислуги из трех человек, а также совершить дорогостоящий круиз на прекрасном теплоходе, отбывающем из Ниццы.

Только пока в это верилось с трудом. Малознакомый господин в качестве мужа, статус хозяйки дома, светские обязанности супруги директора «Конто» — все смахивало на сон, залетевший к Дикси по ошибке. Если она чего то и хотела от жизни, то не антуража состоятельной буржуазки. Да и ее скоропалительный спутник жизни, вряд ли мечтал о мечущейся от депрессии к разгулу супруге.

— Скофилд, а ты не поторопился? — Дикси встала и, склонившись к сидящему в кресле мужу, обняла его за плечи. — Не промахнулся ли, дружок, а? Ведь ты толком так и не знаешь, что приобрел.

Эжен накрыл ее руки ладонями:

— Есть масса вещей, которых не следует знать друг о друге даже очень близким людям. Уверен, что сделал лучшее в своей жизни приобретение. К тому же, я не такой простак, дорогая. Согласись, в данном случае победу могла принести только стратегия молниеносной атаки. Времени на раздумья мне просто не оставалось. А вот хозяйка виллы «Ласточка» даже не догадывается, сколько в ее доме комнат и какой великолепный у дома сад!

— Ты хочешь похвастаться, мой господин? Отложим экскурсию на завтра. Мне кажется, молодоженам лучше пораньше запереться в спальне.

В глазах Эжена сверкнула радость — Дикси сказала именно то, что ему хотелось услышать.

…Почти пол года Дикси не узнавала себя. Она оказалась отменной хозяйкой и ничуть не жалела, что стала мадам Скофилд. Это имя больше подходило сдержанной, элегантной женщине, ведущей добропорядочный и чрезвычайно благополучный образ жизни. Вечерами супруги предпочитали проводить дома, лишь изредка совершая выезды на концерты и в оперу.

— Ты стала похожа на Патрицию. У тебя была великолепная мать. — Сказал как-то Эжен, глядя на изящно устроившуюся в низком кресле жену. Золотистый свет ламп мягко рассеивал полумрак уютной гостиной.

— На маму!? Это комплимент. Мама поражала меня своей терпимостью. А я — капризуля. И совершенно не умею мириться с недостатками. — Дикси отключила звук телевизора.

— Что ты хочешь сказать, Дикси? Тебя что-то не устраивает в нашей жизни? — Эжен отвернулся от экрана на котором бесновался обеззвученный Майкл Джексон.

— Нет, дорогой, все отлично. Просто… просто мне иногда не хватает прежней атмосферы, привычного круга общения.

— Твой круг — неподходящее общество для уважающей себя женщины. Не удивительно, что ты предпочла иные знакомства. К счастью, моей жене нет необходимости зарабатывать себе на жизнь малозаметными рольками. И унижаться ради этого перед всякими… — Он чуть прибавил звук, заметив что в программе «Новостей» показывают арабских террористов, взорвавших кафе на Монмартре.

— Да, мне не всегда приходилось быть разборчивой. Очень скверно, когда девочка из состоятельной семьи в двадцать лет оказывается беспризорной и почти без средств.