– Добро пожаловать, землянин. Мы ждали тебя раньше, но ты задержался в дороге.

– Задержался? – переспросил он на том же наречии. – Знаешь, Анника, мне кажется, я пришел, как обещал.

Берт скинул наземь мешки, которые тут же принялись изучать невесть откуда взявшиеся банникуки. Не обнаружив ничего заслуживающего внимания, похожие на мартышек зверьки, которых было около дюжины, обступили Берта и начали жалобно мяукать. Берт достал из кармана пригоршню орехов, сел на лежавший неподалеку камень и, припоминая прочитанные в записной книжке имена, стал расспрашивать Аннику об остальных членах семьи.

Все как будто в порядке. Янфф, старший сын, ушел, зато младший, Таннак, дома, вместе со своими сестрами Гуйкой и Заило. У Гуйки и ее мужа родился еще один ребенок. Кроме младенца, все сейчас на дальнем поле, скоро вернутся.

Берт посмотрел в ту сторону, куда показала Анника, и различил вдалеке, среди зелени, несколько черных точек.

– Второй урожай обещает быть неплохим, – заметил он.

– Спасибо Великим, – отозвалась Анника.

Цвет кожи Анники и окружающая обстановка неожиданно напомнили Берту картины, которые он видел много лет назад. Вроде бы кисти Гогена. Впрочем, Анника непохожа на тех женщин, которых рисовал Гоген. Вполне возможно, она не была красавицей даже в молодости и даже по здешним меркам. Землянам обитатели Марса, отличавшиеся менее плотным сложением, казались ходячими скелетами. Правда, Берт скоро привык и перестал обращать внимание; пожалуй, теперь у него вызовут отвращение земные женщины – если он когда‑нибудь встретит хотя бы одну.

Анника почувствовала на себе взгляд Берта и повернулась к нему. Улыбнуться она не улыбнулась, но взор ее выражал доброту и сочувствие.

– Ты устал, землянин.

– Я устал давным‑давно.

Анника понимающе кивнула и снова взмахнула дубинкой.

Берт знал: она догадывается, что у него на душе. Все до единого марсиане относились к землянам с искренним сочувствием. И очень жаль, что поселенцы, которые поначалу называли марсиан не иначе как «дикарями» и недоумками", пригодными лишь на то, чтобы выполнять за них самую грязную работу, поняли это далеко не сразу. Теперь‑то они сообразили, что к чему; некоторые, подобно Берту, узнали аборигенов гораздо лучше, а большинство, проживавшее в поселениях, встречалось с местными крайне редко. Тем не менее Берт, когда вспоминал о первых годах на Марсе, по‑прежнему испытывал жгучий стыд за своих соплеменников.

– Сколько времени у нас не был? – спросила Анника чуть погодя.

– Лет семь, если считать по‑вашему. А по‑нашему – четырнадцать.

– Долго. – Женщина покачала головой. – И все один. Так не годится. Впрочем, вы, земляне, такие странные… – Она пристально посмотрела на Берта, словно пыталась увидеть эту странность. – Только ты другой. – И вновь покачала головой.

– Со мной все в порядке. – Берт поспешил переменить тему. – Что вы мне приготовили?

Анника принялась перечислять: надо залудить кастрюли, сделать несколько новых, отремонтировать колесо водяной мельницы, поправить дверь, которая соскочила с петель и которую Янфф поставил на место, но неудачно.