А дома книги, книги, книги. Когда-то я ему носила много книг (все новинки выходящей литературы: художественной, литературоведческой, по философии и т. д.), журналов и поражалась, каким образом он успевает прочитывать все. Большой эрудит, прекрасно знает литературу, увлекается поэзией, сам пишет стихи, печатается в местных газетах «За коммунизм» и «Волжский автостроитель». По заданию газеты «За коммунизм» рецензирует молодых поэтов и прозаиков, участвует в литературных конкурсах. По его сценарию был поставлен фильм в содружестве с Апасяном «Память моя и твоя», который получил в области приз — II премию.

Постоянные болезни и больничные палаты отнимают много душевных и физических сил. И все-таки, превозмогая боль и страдание, работает, пишет стихи и рассказы, помогает в работе нашей библиотеке (в частности, под его непосредственным руководством создан при библиотеке клуб любителей кино).

С наступлением лета с помощью жены Люси, друзей садится в машину (сам водит автомобиль, хотя сидеть может 2–3 часа в день) и совершает прогулки на природу. Трудностей для Сергея и Люси не существует. Романтика трудных дорог всегда привлекала их. Золотое кольцо, дороги солнечной Молдавии, а в год 150-летия со дня рождения Л. Н. Толстого побывал в Ясной Поляне, после чего появилась в местной газете статья, которую прилагаю к письму.

В зимние долгие месяцы, когда нельзя выходить гулять, он тоскует по солнцу и ветру. Часто, придя к ним, наблюдала, как Сергей, лежа, ловит зеркалом лучи солнца и направляет на себя, потому что окна его квартиры выходят на северо-восток и редкие лучи с трудом проникают в квартиру.

Люся! С этим именем как-то сразу становится светлее и теплее на душе. Она неотлучно находится рядом с Сергеем, как часовой, с той лишь разницей, что 13 лет не уходила со своего поста.

Красивая, обаятельная, умная женщина вышла замуж за Сергея уже больного. Работала учительницей в школе, вела черчение и рисование. Не имея своих детей, всю любовь материнского и человеческого сердца переложила на чужих детей. А когда серьезно заболела (операция на голове), дети приходили классом с поздравлениями и цветами, приглашали вновь вернуться к ним в школу. Сейчас Люся снова работает.

Всегда веселые, жизнерадостные, оба больные, эти два сильных человека побеждают вместе свою неизлечимую болезнь каждый день, час, минуту.

Уважаемый Евгений Михайлович.

Если Вы сможете к нам приехать в Тольятти, милости просим. Мы покажем Вам наш молодой и красивый город, завод. Здесь Вы найдете немало интересных людей, а о таких людях, как Сергей и Люся, не писать нельзя.

Письмо из Тольятти В. К. Гринвальд я бы отнес к жанру классически-судьбинных писем, то есть в нем «сжата» история жизни человека, о котором читатель хочет рассказать писателю.

Письма судьбинные я особенно люблю. Это, по существу, небольшие документальные новеллы, в которых раскрывается характер и жизнь личности, чем-то замечательной. Повествование обычно идет не от первого, а от третьего лица — автор рассказывает не о себе, а о судьбе «сторонней», в которой открылось нечто, достойное стать уроком для многих людей.

Но бывают и иные судьбинные письма — человек рассказывает именно о себе, это, по существу, исповеди, не фабула жизни, а жизнь души. Я перечитываю их иногда по несколько раз, чтобы понять не только строки, но и то — самое существенное в письме! — что живет за строками.

Письма эти я назвал бы потаенно-судьбинными. Большинство из них публиковать нельзя по тем же соображениям, по которым должна быть окружена тайной любая исповедь. Но бывает, что сам автор письма хочет, чтобы урок его жизни чему-то научил современников, и разрешает публикацию письма с непременным условием «не называть настоящего имени».