Комиссия же по амнистии, которая разбирала дело и освободила, вынесла решение в марте 1983 года. Возможно, иной излишне эмоциональный читатель воскликнет нетерпеливо: что за формализм! Ведь к моменту работы комиссии по освобождению он уже имел соответствующую определенной статье указа инвалидность, играет ли при этом роль, месяцем раньше или месяцем позже она была установлена?! Ведь освободили же действительно тяжелобольного человека, что удостоверено авторитетными документами. И важно только это, а остальное — поклонение Букве…

Но не будем давать волю эмоциям, оставим их на «потом». Буква закона отнюдь не пустая, бессодержательная, риторическая «фигура». Это фундаментальный камень, на котором зиждется нормальная социальная жизнь общества, без уважения к Букве закона не может быть уважения и к Духу закона.

Будем исходить из того, что человек этот был освобожден незаконно. Я иду на это, обидное, возможно, для излишне эмоциональных поборников справедливости допущение с легкой душой потому, что для темы, которая меня волнует, даже и данная важная сторона дела несущественна.

А волнует меня тема амнистии.

Амнистия — акт силы, великодушия и мудрости государства. Оно милует виновных, оно как бы забывает их вину в надежде, разумеется, что сами они об этой вине не забудут. Амнистия — это милость (в старое время на Руси понятия амнистии не было, ее заменяло частное или общее помилование, причем наказания обычно не отменялись, а смягчались в зависимости от содеянного и от степени раскаяния осужденного).

Выше я позволил себе дать автодорожной катастрофе отнюдь не юридическое наименование беды; в том же «не юридическом» духе, возможно, я и рассматриваю амнистию как милость. Но в понимании народа она именно милость, что не умаляет, а даже и возвеличивает нравственно этот государственный акт.

А «милость» (по В. Далю) — это «…любовь; радушное расположение, желание кому добра на деле; прощение, пощада; благодеяние, щедрота; …оказание кому отличия; награда…»

Благодеяние, щедрота, награда.

Велик и мудр язык народа.

…Но разве можно отобрать, отнять уже дарованную пощаду, «щедроту», награду?!

Видимо, в переводе с понятий государственных, социальных на общежитейские понятия это то же самое, что отобрать подарок.

Подарить и потребовать потом: верни!

Теперь, чтобы все это не только умом постигнуть, но и ощутить изнутри, сердцем понять, поставим себя на место человека, о котором идет речь. Вы (или я) вернулись домой, пережив автодорожную катастрофу, тюремные больницы и заключение, отдышались, оттаяли, как бы заново родились, познав цену и меру вещей, и стали уже забывать, как забывают кошмарный сон, то, что было, и вот в один из мирных семейных вечеров вас вдруг уводят из дому, не дав даже собрать вещи, помещают опять за решетку, этапируют туда, откуда освободила милость государства.

Чтобы лучше понять ситуацию, стоит ввести в наш текст небольшую цитату: строки из письма, которое редакция «ЛГ» получила от руководства колонии после возвращения туда «героя» этой печальной истории.

«…3.11. 1983 года (имярек) был задержан в городе (название), куда убыл на постоянное местожительство, и этапирован для дальнейшего отбывания наказания в учреждение… где и содержится с 20 декабря 1983 года по настоящее время (подпись ответственного должностного лица)».

Человек, освобожденный по амнистии, был… «задержан» (!), будто бы он совершил дерзкий и безрассудный побег и после безустанных поисков органами милиции обнаружен для «этапирования» и дальнейшего отбывания наказания.

Он был задержан, когда пил перед сном чай с женой и дочерью…

Перечень болезней его в это время занимал, наверное, несколько страниц.