— Вполне свободен один только Господь Бог, и только благодаря тому, что вполне занят…

* * *

Глава 9. НИЧЕГО НЕ СЛУЧИТСЯ

Бог сохраняет все; особенно — слова

прощенья и любви, как собственный свой голос. В них бьется рваный пульс, в них слышен костный хруст,

и заступ в них стучит; ровны и глуховаты,

затем что жизнь — одна, они из смертных уст

звучат отчетливей, чем из надмирной вахты…

Иосиф Бродский

_{· Право на смерть и обратно · Обмен душами: счастье было ими самими..}

…Они думали, что это их не постигнет, Были гармоничны по статям и темпераментам, оба сведущи и щедры. Но, еще свежие и сильные, все чаще обнаруживали, что не жаждут друг друга. Они знали на чужом опыте, что все когда-то исчерпывается; все, о чем могут поведать объятия и прикосновения, все эти ритмы и мелодии скоро ли, медленно ли выучиваются наизусть, приедаются и в гениальнейшем исполнении, знали, что так, но когда началось у них… Какие еще открытия? И зачем?..

Наступает время, когда любовь покидает ложе, а желание еще мечется. Две души и два тела -уже не квартет единства, а распадающиеся дуэты. И тогда выбор: вверх или вниз. Либо к новому целомудрию дружбы душевной, либо к старой привычке…

Далее ширпотреб измена, но иная верность хуже измены. Признание в утрате желания казалось им равносильным признанию в смерти. И они молчали и замерзали, они желали желания…

Право на смерть и обратно

…Летним вечером в воскресенье цветущий тридцатисемилетний мужчина К. вошел в гараж, где стояла его «Лада».

Дверь изнутри не запер. Сосед нашел его висящим на ламповом крючке. Вызвал «скорую».

Через некоторое время после реанимации, в соответствующей палате соответствующего учреждения мне, консультанту, надлежало рекомендовать, переводить ли К. в еще более соответствующее учреждение, подождать, полечить здесь или… Он уже ходил, общался с соседями, помогал медбрату и сестрам. Интересовался деликатно — кто, как, почему… Вошел в контакт с симулянтом, несколько переигравшим; пытался даже перевоспитать юного наркомана.

Все записывалось в дневник наблюдения, так что я знал, что встречусь с личностью не созерцательной.

Крупный и крепкий, светлоглазый, пепельно-русый. Лицо мягко-мужественное, с чуть виноватой улыбкой. Вокруг мощной шеи желтеющий кровоподтек (хорошие мускулы, возможно, спасли…).

— Спортсмен?..

— Несостоявшийся. (Голос сиплый, с меняющейся высотой: поврежден кадык.)

— Какой вид?

— Многоборье. На кандидате в мастера спорта спекся.

— Чего так?

— Дальше уже образ жизни… Фанатиком нужно быть.

— Не в натуре?

— Не знаю.

Психически здоров. Не алкоголик. На работе все хорошо. В семье все в порядке. Депрессии не видно.

— …с женой?.. Перед… Нет. Ссоры не было.

— А что?

— Ничего.

— А… Почему?

— Кх… кх… (Закашлялся.) Надоело.

— Что?

— Все.

С ясным, открытым взглядом. Спрашивать больше не о чем.

— Побудете еще?

— Как подскажете. Я бы домой…

— Повторять эксперимент?

— Пока хватит. (Улыбается хорошо, можно верить)

Только я бы просил… Жена…

— Не беспокойтесь. Лампочку вкручивал, шнур мотал? Поскользнулся нечаянно?.