– Привет, Лай, – сказала она брату, но далеко не так дружелюбно, как прежде. Он кивнул, и Вард принял бой на себя.

– Энн, мы решили поговорить с тобой и кое‑что выяснить. Никто никого не обвиняет. Но мы ХОТИМ знать, что происходит. Только ради тебя самой.

Предчувствие катастрофы навалилось на Энн, но девушка держалась стойко и равнодушно обвела взглядом их лица. Лайонел опустил глаза. Неужели брат выдал ее? Такого не может быть. Но Энн ошибалась: он сделал это. Она никогда не простит его.

– Твой брат говорит, что сегодня видел тебя кое‑где. Хотя он в этом не уверен, дорогая. – Вард всей душой надеялся, чтобы так и было. Он не хотел связываться со своим ровесником, обвинять его в насилии, в интриге с семнадцатилетней девочкой. Вард повернулся к Лайонелу. – Так где это было, сынок? – Лайонел назвал адрес, и сердце Энн замерло. – Но самое главное, ему показалось, что ты была с мужчиной.

– Ну и что? Отец Гейл пригласил меня выпить молочного коктейля по дороге из школы. – Она сердито повернулась к брату. И показалась ему еще красивее, чем прежде. Его младшая сестренка больше не ребенок. Женщина. Лайонел необычайно отчетливо понял это сегодня днем. Теперь все стало ясно – почему она так охотно согласилась на новую школу, почему ее никогда нет дома. – У тебя грязные мысли. – Она словно выплюнула эти слова прямо ему в лицо.

– Ты его целовала.

Энн злобно уставилась на брата, когда‑то спасшего ей жизнь.

– В конце концов, я не лесбиянка. – Это были очень злые слова, но он, не отреагировав на них, подскочил к сестре и схватил ее за руку; родители в ужасе наблюдали за детьми.

– Он же на тридцать лет старше тебя, Энн.

– На тридцать три, если точно. – Девушка сверкнула глазами. Все открылось. Ну и черт с ними! Они ничего не могут с ней сделать. Поздно. Она принадлежит Биллу. Навсегда. – И мне безразлично, что вы об этом думаете. Никто из вас никогда не был ко мне так добр, как он. – Она на секунду запнулась, посмотрев на Лая. – Кроме тебя, но это было давно. Но вы, – она взглянула на родителей с ненавистью, – вас никогда не было рядом. За последние два года Билл сделал для меня гораздо больше, чем вы за всю жизнь с вашими фильмами, вашим бизнесом, вашими ссорами и примирениями и вашими друзьями. Вы даже никогда не знали, где я… А сейчас, с тех пор, как я встретила Билла и Гейл, все изменилось.

– Втроем? – Лайонел окончательно разъярился. Родители ошеломленно молчали.

– Нет. Гейл ни о чем не догадывается.

– Спасибо Господу хотя бы за это. Ты дура, Энн. Ты проститутка для стариков. Это то же самое, что ты делала в Хейт, только без галлюциногенов.

Там тоже были мужчины старше ее, Мун, например. Она еще помнила его. Но то совсем другое, как можно сравнивать? Сейчас она ему врежет, своему братцу. Энн высвободила руку и замахнулась, но он отпрянул, и удар не достиг цели. Вдруг родители одновременно вскочили, и Фэй закричала:

– Перестаньте! Оба! Это отвратительно! Ради Бога, перестаньте!

– Ну что же с ней делать, мама? – Лайонел был в ярости. Она снова кидается под мужчину. Ну почему она такая?

Но Энн несокрушимо стояла на своем.

– Вы можете делать что хотите, но через десять месяцев мне исполнится восемнадцать лет, и тогда вы меня не достанете. Сейчас можете мучить меня как угодно. Можете даже запереть! Но через десять месяцев, попомните мои слова, я выйду за него замуж.

– Ты рехнулась, если думаешь, что он на тебе женится. Ты для него только кусок задницы! – Смешно, но в этом крике он отводил душу. Сколько можно безмолвно злиться на судьбу, унесшую Грега и Джона? Наконец‑то он мог дать волю накопившимся чувствам и излить их на сестру.