У нас на Шили климат теплее, а в городах не так пыльно, как здесь, на Корусанте.
-- Понимаю. Вот, посмотрите.
-- Очень мило. Смотри, -- я обернулся к Осоке. Та попятилась:
-- Я такое не надену!
-- Что значит "не надену"? Примерь, хотя бы. Пожалуйста. Неудобно перед ними, -- принялся уговаривать я. Хорошо, что продавщицы нас не понимают!
-- Ну, хорошо, хорошо.
Я пропустил её в примерочную, протянул уже руку, чтобы задвинуть гофрированную дверцу-занавеску, и обругал себя: что я делаю, я же женщина, будет выглядеть странно! Вошёл вслед за Осокой. Тяжело вздохнув и одарив меня через плечо взглядом Иисуса перед Голгофой, так что даже жалко её стало, она быстро переоделась. Развернулась ко мне, разводя в стороны руки, чтобы было лучше видно.
-- Потрясающая юбка, -- сказал я. -- Очень тебе идёт.
Юбка, действительно, была красивая. Восемь узких клиньев из гладкой синтекожи чередовались с широкими, тиснёными, образуя эффектные крупные складки.
-- Она же широкая! Задираться будет! -- громким шёпотом возмутилась Осока.
-- Во-первых, если и будет, то несильно. Материал жёсткий, тяжёлый. Во-вторых, я не предлагаю тебе надевать её в бой. Но, пока не на войне, вполне можно. Нет, не хочешь, твоё дело. Просто мне в этом случае придётся сильно урезать свои походы в город. Есть места, куда я точно не сунусь, -- я до предела понизил голос, -- без джедая в арьергарде.
Осока долго смотрела на меня, потом пробурчала:
-- Хорошо. Только для тебя. И то потому, что ты мне тётя по мужу.
-- Тогда уж "жена дяди", -- поправил я.
Продавщицы, тем временем, уже подобрали к юбке верх - короткий серовато-белый топ с длинными рукавами и вырезом "лодочка", отделанным широкой лентой.
-- Он хорошо тянется, -- комментировала Гвен. -- Можно носить просто, можно спустить с плеч, вот таким образом.
-- М-м, а на одно плечо он сваливаться не будет? -- спросила Осока.
-- Нет-нет. Подними сейчас руки, чтобы край соскочил. Видишь?
-- Да. Вот это мне нравится.
-- Нет ли у вас ещё высоких ботинок или сапожек в военном стиле? -- поинтересовался я.
-- Есть! -- вторая продавщица, Лила, выбежала в подсобку и принесла две пары сапог одинакового покроя: нос и задник гладкие, а голенище тиснёное, перехваченное поверху двумя ремешками.
-- В наличии два размера, -- сообщила Гвен. -- У тебя какой?
-- Честно говоря, не помню, -- призналась Осока. -- Мои мне на заказ шили, в Хр... в смысле, дома.
-- По-моему, двадцать пять, как у меня, -- сказал я.
-- Тогда вот эти.
Сапоги подошли тютелька в тютельку.
-- Совсем другое дело, -- довольно произнёс я, поставив Осоку перед ростовым зеркалом.
-- Похожа на начинающую контрабандистку, -- проворчала она.
-- Скорее, на приличную девочку из семьи спейсера среднего достатка. Как раз, то, что нужно, -- сказал я.
На самом деле, словосочетание "Нижние уровни" придумано чванливыми обитателями кварталов поверхности, дабы подчеркнуть свою привилегированность по сравнению с теми, кто не может себе позволить жить наверху. Больше никакой цели оно служить не может, так как является слишком общим и расплывчатым. Профессионалы оперируют другими понятиями. Слои Галактик-сити по сто этажей каждый они называют "горизонтами" с номерами, где нулевым считается кора планеты, а пятидесятый - самая верхняя "скорлупа" города, на которой построены новейшие кварталы. Жители ведут отсчёт по-другому, для них ноль - это поверхность, а всё, что ниже - слой или страт минус один, минус два и так далее. Они между собой так и говорят: "живу на минус четыре, работаю там же, а ребёнка устроил в хорошую школу на минус три". Горизонт 49, он же минус первый слой, Нижними уровнями считать не принято. Сюда уходят старые этажи правительственных зданий, торговых центров, отелей. |