Наступила полная тишина.

— Ты все сказала? — глухо проговорил Реми.

— Нет! — Джиллиан полезла в свою сумочку и вынула чековую книжку. — Я подсмотрела у Карлоса окончательный счет. Добавив плату за другие услуги, нужные, чтобы воплотить идею, в жизнь, я получила сумму, которой нельзя пренебрегать. — Она села и выписала чек. — Это мой вклад в устройство нашего бизнеса! Кайл оставил мне приличную страховку, так что я могу это себе позволить. Если завтра утром вы не внесете этот чек на депозит, я уеду еще до генерального открытия. И не буду испытывать никаких угрызений совести. — Она бросила чек ему на колени.

Сощурившись, он наблюдал за ней.

— У меня есть лучшее предложение. Забудь о машине, взятой напрокат. Мы вместе поедем домой. Я положу твой чек на наш общий счет. Кстати, ты не забыла, что у нас завтра утром встреча с пожарным инспектором?

Конечно, Джиллиан забыла обо всем. У нее тряслись руки, когда она закрывала сумку.

— В другой жизни, сеньор, вы были главным секретным агентом.

Он невесело засмеялся.

— Никто не уйдет от своей судьбы. — После этого загадочного замечания он встал. — Поскольку ты уехала без багажа, полагаю, нам нечего нести в машину. — Он собрал свертки на кровати. Потом заглянул в пакет на столе. — Зная, как ты любишь tapas и марципаны, я вспомнил, где мы ели их в Мадриде. Вот так и вышел на твой след.

Она начала собирать свои вещи.

Пять минут спустя Джиллиан сдала назад взятую в аренду машину и расплатилась за отель. Они вышли на улицу. Реми тотчас направился в банк, который носил имя его рода. Она наблюдала, как он оформил ее чек на депозит. Это только первый шаг. Она начинает рассчитываться с ним за все доброе, что он сделал для нее.

— Теперь, когда ты можешь сидеть за рулем, я предоставлю тебе новую машину. Из тех, что куплены на нужды поместья.

— Спасибо. Это очень щедрый жест.

— Это необходимо.

Он, вероятно, испытывает облегчение, что ему не придется искать шофера всякий раз, как ей вздумается куда-нибудь поехать. Он стрельнул в нее глазами.

— После генерального открытия ты можешь чувствовать себя свободной. Слетай домой к семье. Почувствуй единение с ними.

Екнуло и заныло сердце при одной лишь мысли о расставании с ним.

— Ты не проголодалась? — Они въезжали в пригороды Толедо.

— Реми… — прошептала она. — Я начинаю думать, что ты мой ангел-хранитель. Ты… Можно я спрошу у тебя о чем-то личном?

— По-моему, тебе давно надо было это сделать. Что ты хочешь знать?

Джиллиан нервно поерзала на сиденье.

— У тебя были другие женщины до Летиции?

— Дюжины.

Джиллиан не могла бы сказать, дразнит он ее или говорит серьезно. Пожалуй, он говорил серьезно.

— Как получилось, что ты не женился до тридцати лет?

— Если у тебя и так дюжины женщин, зачем беспокоиться? — усмехнулся он и серьезно добавил: — Я не нашел женщину, которую полюбил бы больше, чем себя. Летиция ослепила меня, заставила поверить, что мир начинается и кончается на ней. Когда медовый месяц кончился, я понял, во что может превратить брак женский эгоизм. Мое чувство постепенно начало умирать. Последние четыре месяца брака у нас не было никаких отношений.