На этот раз Пушистик поразила меня тем, что декольтированное платье Руниты, оставлявшее открытой её спину, было словно соткано из осенней узорчатой листвы. Ажурные листья мерцали, переливались разноцветными красками и медленно скользили вдоль её тела, создавая тем самым эффект нескончаемого листопада. Осмотрев себя в зеркалах лифта, Рунита телепортом достала из своей шкатулки, стоящей в спальной на Женской половине, живые бриллианты и с помощью телекинеза мигом создала себе роскошную причёску. Несколько мазков косметическим устройством и она превратилась в самую настоящую богиню любви. Я также быстро облачился в клановый наряд и когда она поманила меня к себе, встал подле неё. Теперь мою жену уже не смущало то, что в туфлях на высоченных каблуках она была чуть ли не на полголовы выше меня ростом. В моей голове, внезапно, мелькнула мысль, что отныне я буду всего лишь архо, состоящим при этой красавице. Ну, и пусть, я был бы согласен быть при ней и трао, лишь бы до самой смерти дышать запахом её волос и созерцать эту небесную красоту.

Не смотря на занятость, Нэкс и Бэкси успели подготовить "Молнию" к полёту на Галанардиз. На этот раз наши гости находились на уровне "А", все каюты которого были распахнуты настежь. Правда, Бэкси предусмотрительно убрала в трюм все ценности: редкие цветы, скульптуры, старинную мебель, мою коллекцию рыцарских доспехов и оружия. Из-за этого и мой рыцарский зал, и все каюты имели теперь такой вид, словно "Молния" была рядовым пассажирским лайнером. Зато Бэкси не поскупилась на выпивку и угощения. До тех пор, пока гости наблюдали через огромные, пятиметровой высоты и десятиметровой ширины, иллюминаторы за церемонией архоматейда, они их не очень то интересовали, зато когда мы вошли в рыцарский зал, заставленный столами с самыми редкими деликатесами галактов и отменной выпивкой, то на нас не сразу обратили внимания.

Не то что бы про нас забыли, как раз нет, именно нас-то все и вспоминали, громко выкрикивая тосты и здравицы в нашу честь, просто мы так долго находились порознь, что галанцы к этому привыкли. Наши друзья усердно налегали на шампанское и лакомились черной белужьей икрой, восхищались вкусом гейанского винограда и самумских дынь, поражались размерам ашхадских арбузов и удивлялись прочим гастрономическим редкостям. Выдержав паузу, мы подошли к Сорквику, которого потчевали хельхорскими устрицами Теффи и Рой До. На Галане тоже водились устрицы, но рядом с хельхорскими они просто выпадали в осадок. Первым заметил нас Теффи, а заметив громко завопил:

– О, великие небеса и звёзды, Рунни, сестрёнка, неужели это ты? Тебя просто не узнать, такая ты стала красивая!

Теффи не выдержал, встал перед моей женой на одно колено и поцеловал ей руки. Сорквик вёл себя куда проще. Он просто подхватил Руниту на руки и закружил её, радостно хохоча и вопя во всё горло. Понять смысл бессвязных слов его величества было крайне трудно, но по тому, что из его глаз в два ручья лили слёзы, он, явно, проявлял таким образом отеческие чувства. Когда Сорки, наконец, поставил Руниту на ноги, он радостно воскликнул:

– О, звёзды, наконец-то я имею такую дочь, перед красотой которой померкнут Небесные Сёстры. Рунни, деточка моя, как же мне жаль, что ты скоро покинешь Галан.

Императору вторил его сын, принц Тефалд:

– Да, Рунни, ведь мы с тобой так ни разу и не охотились верхом на дурзаланов, я не устраивал тебе пикников у берега горного озера и не ловил для тебя форели в ручьях Роанлаха.

Нас обступили со всех сторон и не было числа поздравлениям наших друзей. Нэкс вывел "Молнию" на такую орбиту, с которой был виден не только Галан, но и все три Небесные Сестры. Вход в навигационную рубку был открыт настежь и наши гости бегали туда по очереди, чтобы полюбоваться на эту картину.