То, что сделали они, было прекрасным и, главное, вполне выполнимым планом. Правда, они не учли главного, Галан это планета сенсетивов и именно это качество Сорки нужно было ставить во главу угла. Посидев над их докладом пару часов, я кое-что безжалостно выбросил и вставил в него несколько своих собственных идей, подкрепив их расчетами. Мои учителя, прочитав эти ремарки, согласились с ними, вот только Нэкс, покрутив головой, сказал мне:

– Верди, если Сорки сделает так, как ты говоришь, то это прикончит Центральное Правительство если не в первый же год, то в последующие пять. Это ясно, как Божий день.

В ответ на это я презрительно фыркнул и спросил его:

– Нэкс, и тебя беспокоит судьба этих дуболомов?

– Разумеется, нет. Меня волнует другое, а не захочет ли Сорки, прочитав твой опус, стать императором галактики. – С усмешкой ответил мне этот старый и мудрый правитель древнего мира, о величии которого говорят до сих пор.

Поговорив ещё с полчаса, мы отправились во дворец Сорквика. На ступенях дворца нас встретил министр двора и сразу же повёл кратчайшим путём в императорские покои. Император решил провести с нами чисто рабочее совещание и потому принял в домашнем, а не в парадном кабинете. Да, и одет он был в цивильное платье. Принц Тефалд, Игги и оба самых главных арланара были одеты точно так же, в строгие костюмы, пошитые по моде галактов. Поскольку я тоже решил не расхаживать по дворцу в своей пёстрой тунике и вырядился в двубортный костюм, то не выпадал из общего ряда. Так мне, всё-таки, было гораздо привычнее и к тому же я сразу настроился на деловой лад. Один только Микки вырядился в дворянской наряд золотой парчи с огромной шляпой и длинной шпагой, с которым очень диссонировал тяжелый импульсный энергопульсатор.

Настроиться на работу мне помогало и то, что домашний кабинет Сорквика, помещение хотя и довольно просторное, с высоченными потолками и большими окнами, выходящими в парк, оказался на редкость уютным. Никакого золота и пышной лепнины, никакой роскоши. Стены, обитые светло-синим шелком с серебристыми узорами, тёмная строгая мебель, в основном книжные шкафы, заполненные книгами, с которыми хозяин кабинета много работал, что было видно по закладкам, секретер, здоровенный двухтумбовый письменный со столешницей покрытой тёмно-синим фетром, весь заваленный бумагами, стол для заседаний, стоящий в центре кабинета и мягкие полукресла обитые светло-коричневой, лоснящейся кожей. Ну, и ещё несколько кадок с красивыми пальмами. В общем это был типичный рабочий кабинет крупного руководителя и чего в нём, явно, не хватало, так это современного пульта связи. Таких полно по всей галактике.

Граф фрай-Элькаторн, действуя в свойственной ему манере, деловой и решительный, быстро рассадил нас вокруг стола так, что Рунита оказалась на половине Роантидов, а сам Игги сел в удобное кресло рядом и тотчас уткнулся носом в газету "Вестник Роанта". Из этого мне, почему-то, сразу же стало ясно, что именно этот тип примет в разговоре самое живое участие. Устроившись поудобнее за овальным столом, я положил перед собой компьютер и деловито сказал, улыбаясь присутствующим широко и дружелюбно:

– Сорки, сегодня у тебя будет трудный день. Пожалуй, самый трудный за всю твою жизнь. Тебе предстоит принять ответственное решение и сказать, каким ты хочешь видеть свой мир через двадцать пять стандартных лет, всё таким же замшелым или стремящимся к прогрессу и процветанию. Честно говоря, старина, я тебе не завидую.

Такое начало разговора, когда собеседнику сразу же устанавливается самая высокая планка, я считаю самым правильным. Терпеть не могу, когда, по словам Нэкса, разговор начинается за здравие, а заканчивается за упокой. Уж лучше сразу расставить всё по своим местам и обозначить главную проблему. Сорквик степенно кивнул головой и промолвил:

– Ничего, Верди, Роантидам не привыкать.