* * *

Теперь шакс находился в нерешительности. Какую выбрать жертву? Ту, что передвигалась по земле и, судя по всему, без боя не сдастся, или ту, что засела на дереве? И та и другая добыча казалась необычайно заманчивой. В конце концов шакс вылез из кустов и стал подкрадываться к жертве, которая передвигалась по земле. Как и от летучей мыши, от него исходили высокочастотные звуковые вибрации, которыми пеленговал добычу, ловя отраженные волны своими чувствительными, как локаторы, ушами.

Выбранная жертва удалялась, но шакса это нисколько не беспокоило. Он был способен чуять добычу даже сквозь густые кусты. Нагнувшись ниже, чудовище крадучись подбиралось к жертве, постепенно переходя на рысь. Морда свербела от страшного зуда, но ему было не до того. Единственное, что поглощало все его внимание, — добыча. Еще немного — и он настигнет жертву. Еще несколько шагов, всего один бросок — и он насытится ее кровью…

* * *

Эмос невольно удивлялся: до чего искусно и бесшумно эти твари умеют подкрадываться к жертве! Если бы дети вовремя не предупредили, шакс, наверное, уже разорвал его. И теперь он находился всего в каких-нибудь трех шагах от него!.. Самое время! Еще миг — и будет поздно. Мьюнанин стремительно обернулся и, приняв боевую стойку, выставил нож.

Шакс уже готов был броситься на Эмоса, как вдруг оказался на земле, уворачиваясь от размашистых ударов боевого топора. Удары пришлись по спине и плечам, но и их было достаточно, чтобы сбить чудовище с ног. Из-за поваленного грозой, полусгнившего дерева выскочил Дрейгар и, не дав шаксу опомниться и подняться на ноги, обрушился на него всем своим весом. Он размахнулся, чтобы покончить с хищником ударом короткого меча в шею, но шакс успел отвести смертельный удар когтистой лапой и снова ринулся на Эмоса, который тоже полез за своим боевым топором. К счастью, следующий удар Дрейгара достиг цели; голова шакса, отсеченная мечом, покатилась по земле, а сам он рухнул, сраженный наповал.

— Ну и реакция у этих тварей! — пробормотал парсинанин, переводя дух.

— Он был не один. Где-то поблизости рыщут и другие, — сказал Эмос, вытирая пучком травы лезвие топора. — Пойдем заберем Тайю и Локрина, пока сюда не нагрянули шаксы…

* * *

Старый бригадир в толпе других рудокопов стоял за оцеплением норанских солдат и наблюдал за тем, как Калайялл Гарс со свитой льстивых и раболепных помощников и учеников готовит к запуску свою волшебную машину. Охрана, плотным кольцом окружившая фургон, не подпускала к нему никого из посторонних. На наблюдательной вышке расположился наместник с приближенными. Он пил вино и, словно в театре, с любопытством поглядывал на происходящее в подзорную трубу.

Бригадир хмурился. Ему казалось, что здесь замышляется что-то недоброе. Он был потомственным рудокопом; его деды и прадеды тоже были рудокопами. Он привык относиться к земле с уважением. Что и говорить, эта гора оказалась крепким орешком и не желала отдавать свои сокровища. Им до сих пор так и не удалось ее покорить… Но работа есть работа, а шахтерское ремесло — тяжкий труд, к тому же смертельно опасный. Иногда дело идет легко. Но чаще приходится вкалывать до седьмого пота. Как бы там ни было, глядя на приготовления чародея из Браскии, старый шахтер чувствовал себя не в своей тарелке.

Гору пробурили в нескольких местах, перпендикулярно к туннелю, а в скважины вставили толстые кабели, которые подсоединили к машине.