Джесс тоже улыбнулась. Если Сильвия хочет видеть, как она страдает, то должна придумать что-нибудь похуже.

– Когда вечеринка?

– В эту субботу, в семь. Увидимся.

Джесс кивнула, и женщины разошлись в разные стороны. Она подошла к банку в тот момент, когда из него выходил Гейб.

– Ты искала меня?

– Я встретила Сильвию.

– И?

Он поднял бровь.

– И не думаешь ли ты, что было бы неплохо, если бы ты советовался со мной перед тем, как принимать приглашения?

– Если тебе не хочется, мы не пойдем.

– Дело не в этом. Я знаю, как ты относишься к нашему браку, – Джесс старалась скрыть свои эмоции, – но я заслуживаю уважения. Тебе следовало бы поговорить со мной.

– Это всего лишь вечеринка, Джесс. – Он обнял ее за плечи. – Ничего серьезного.

Она закусила губу и пошла рядом с ним, чтобы не устраивать сцену посреди улицы.

– А может быть, мне не хочется общаться с твоей бывшей любовницей?

– Если не ошибаюсь, это слово означает, что я содержал ее. Но Сильвия способна сама содержать себя.

Лицо Джесс запылало при столь откровенном намеке на то, что она живет на чужие деньги.

– Как бы там ни было, она не моя подруга. Я не имею намерения идти на эту вечеринку.

– Прекрасно. Я пойду один.

Такой ответ лишь усилил ее ярость. Она вынула руки из карманов и скрестила их на груди.

– Нет, не пойдешь.

Гейб остановился и снял руку с ее плеч.

– Что ты сказала?

Его голос был очень тихим, но в нем слышалась угроза. Джесс усмехнулась.

– Ты не хочешь, чтобы я виделась с Дамоном. Прекрасно. Но то же самое относится и к тебе. Ты тоже не будешь общаться со своими прежними любовницами.

– Различие между нами, моя любимая Джессика, состоит в том, что я не кричу на весь мир о своей бессмертной любви к Сильвии. И, черт побери, я не бегу к ней каждый раз, когда она только пальцем поманит. Хочешь – приезжай на вечеринку, не хочешь – не приезжай, но ты напрасно думаешь, что сможешь помешать мне делать то, что я считаю нужным.

Джесс хотелось кричать. Но он прав – в этой войне она всегда будет проигравшей. Гейб закален в борьбе с самыми жестокими обстоятельствами. Мягкость и нежность чужды ему. Он никогда не уступит женщине, а уж тем более той, которую фактически купил и на ком женился при условии, что она ничего не будет требовать от него.

Несколько дней прошли в напряженном молчании. Джесс не знала, что ей делать. Если она пойдет на вечеринку к Сильвии, то Гейб выиграет еще одну стычку в их войне. Но если не пойдет, то эта фигуристая блондинка несомненно попытается поймать Гейба в ловушку. И неожиданно для себя Джесс обнаружила, что испытывает к мужу собственнические чувства. К такому она оказалась не готова.

Конечно, избегать Гейба удавалось только днем. Ночью она принадлежала ему без остатка. Несмотря на все проблемы, ей нравились те чувства, которые он вызывал у нее. Она ощущала себя живой, страстно влюбленной, настоящей женщиной.

Иногда во время близости она думала, что под маской безразличия скрывается уязвимый человек. Если бы ей удалось заставить его снять эту маску, она могла бы найти ответы на мучавшие ее вопросы. Понять, есть ли будущее у их брака и сможет ли Гейб когда-нибудь общаться с ней на равных. Но Гейб никогда не выходил за рамки, которые сам же и установил.

Думая об этом, она наносила краску на холст. От Ричарда Дусевича ответа все еще не пришло. Мысли Джесс вернулись к вечеринке, и капля краски сорвалась с кисти на холст.

– Проклятие!

Она решила прекратить работу, чтобы не испортить все.