Джесс вспыхнула.

– Я никогда не нарушу данные клятвы и не попрошу Дамона нарушить его.

– Знаю. Но ты напоминаешь ему… о том, чего он лишился. – Глаза Кейлы погрустнели. – Я попросила его переехать из Кауваи к заливу Хок. Моя семья живет там, и ему будет легко найти работу.

Джесс было тяжело чувствовать себя виновницей несчастья этой женщины, хотя из-за Кейлы сердце Джесс тоже страдало. Но теперь все в прошлом.

– Надеюсь, вы справитесь.

Дамон вошел и поставил банку минералки на прикроватный столик.

– Вот. О чем вы разговаривали?

Кейла улыбнулась.

– Кажется, теперь наша очередь поздравить Джесс и Гейба.

Джесс побледнела, но Кейла была так взволнована новостью, что ничего не заметила.

– У них тоже будет ребенок! – объявила она.

Лицо Дамона окаменело, и несколько секунд он молчал.

– Вот это да!

– В чем дело? – раздался голос Гейба. – Держи, Джесс. – Он протянул ей кофе. – Весьма неплохой.

Она машинально взяла бумажный стаканчик.

– Ребенок, – как эхо повторил Дамон. – Ты, должно быть, очень счастлива!

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

– Нам пора, – заявил Гейб, сверля Дамона взглядом.

– Спасибо, что приехали.

Кейле удалось сохранить улыбку, когда Дамон обнял Джесс.

– Если я понадоблюсь… – прошептал он ей на ухо.

Джесс покачала головой.

– Заботься о своей семье, Дамон.

Она взяла под руку мужчину, который отныне должен быть ей опорой. Но будет ли?

Умиротворенное синее небо лежало перед самолетом, но воздух в кабине, казалось, был наэлектризован.

– Ты ничего не скажешь? – не выдержала Джесс после нескольких минут полета.

– Что ты хочешь услышать?

– Мне жаль, что так получилось. Кейла сама догадалась и сказала Дамону.

Гейб посмотрел на нее, и она увидела, что его глаза потемнели от ярости.

– Почему ты не сказала мне, как только узнала?

– Мне нужно было время, чтобы привыкнуть к своему положению. Мне и в голову не пришло, что кто-нибудь догадается прежде, чем я скажу тебе.

Она была готова к вспышке его гнева, но он не произнес ни слова.

Следующие несколько дней они держались друг с другом словно чужие.

Джесс было необходимо обсудить с Гейбом и свою беременность, и его отношение к их будущему ребенку. Но заставить себя говорить с ним она не могла и поэтому углубилась в работу. Однако даже живопись не отвлекала ее от грустных мыслей.

Она все время повторяла себе, что их брак основан на расчете, а не на любви, и в то же время не могла не думать о Гейбе как о своем спутнике жизни.

Постукивая карандашом по блокноту для эскизов, она смотрела на красивую кобылу в стойле. Джесс захотелось сесть верхом и умчаться куда глаза глядят, просто убежать от всех проблем. Однажды она это уже сделала. И если к сегодняшнему дню не стала достаточно сильной, чтобы справляться с жизненными трудностями, то год в Лос-Анджелесе потратила впустую.

Гейб отправил ее в Америку, поверив обещанию, что она вернется. Он дал ей то, что она хотела. Значит, он хороший человек? Или просто достаточно расчетливый, чтобы рискнуть и убедиться, что вышел победителем? В конце концов, из-за того года свободы она в еще большем долгу перед ним.

Она начала рисовать в блокноте конюшню и двух лошадей.

Прошло несколько часов. И, наконец, Джесс перестала думать о проблемах и целиком отдалась своему любимому делу.

Гейбриел говорил с Джимом о ремонте дома, но его мысли все время занимала конюшня… и Джесс.