Сейчас он напоминал божество, сошедшее с небес на землю: розовое одеяние, похожее на греческую тунику, было перехвачено золотым поясом, парчовую мантию украшали серебряные полосы и полумесяцы, алый головной убор был расшит золотыми нитями. Все сияло и сверкало. Как будто пред толпой появился небожитель.

Не доехав до храма, Ричард соскочил с лошади и пошел пешком, а его испанского скакуна вел под уздцы один из рыцарей, тоже роскошно одетый, хотя и не в столь богатом облачении, как король. Конское седло было обрамлено драгоценными каменьями. Киприоты никогда еще не видели такого великолепия.

В церкви состоялось венчание. Беренгария была на седьмом небе от счастья. Наконец-то ее мечты сбылись! Образ идеального рыцаря, сражавшегося на турнире в ее честь, навеки запечатлелся в сердце Беренгарии, и вот теперь она стала женой этого героя.

И не только женой, но и королевой Англии и Кипра! Вместо диадемы на ее голову возложили двойную корону.

А как бурно приветствовали их люди — и крестоносцы, и островитяне!

Потом Беренгария и Ричард сели во главе стола, и началось пиршество. Шуты паясничали, актеры пели и танцевали, Ричард тоже взял лютню и исполнил песню своего собственного сочинения.

«Это самый счастливый день в моей жизни», — думала Беренгария.

А вечером Ричард увел молодую жену в брачный чертог. Он не был очень страстным любовником, но Беренгария об этом не догадывалась. Ей он казался совершенством, и она благодарила судьбу за то, что та послала ей такого необыкновенного суженого.

А наутро после свадьбы к Ричарду явились посланцы от Исаака.

Комнин просил английского короля встретиться с ним на поле в окрестностях Лимассола. Он жаждал мира.

Ричард согласился, и встреча состоялась.

Ричард явился в праздничном облачении. Подъехав к краю поля, он заметил на его дальнем конце Исаака с небольшим отрядом солдат.

Ричард спешился и медленно пошел пешком. Прекрасного испанского жеребца вели под уздцы впереди него, как и в день свадьбы. Выглядело это очень величественно. Казалось, по полю шествует не человек, а полубог. На боку Ричарда позвякивал меч, в руке он нес королевский жезл. Ричард явился к Исааку как завоеватель, и кипрский правитель затрепетал.

Исаак упал на колени. Ричард милостиво кивнул и обратился к нему со словами:

— Ты молишь о мире? Что ж, это похвально, но ты должен возместить ущерб, который нанес моим людям.

— Я с радостью отдам им все, что забрал! — покорно пообещал Исаак.

— Мои люди потерпели кораблекрушение, а ты еще и отобрал у них все добро и бросил бедняг в темницу.

— Да, был грех, милорд. Но я искренне раскаиваюсь в содеянном.

— Ты должен понести заслуженную кару.

Исаак внимательно наблюдал за королем. Открытое лицо, честный взгляд голубых глаз… Правду говорят, английский король не похож на французского. Ричард прям и откровенен. Его даже прозвали рыцарем Да и Нет. Он никогда не кривит душой, в нем нет ни капли коварства.

Исаак понимал, что попал в весьма затруднительное положение, и клял себя на чем свет стоит. Зачем он позволил своим людям ограбить корабли Ричарда? Следовало, наоборот, приветить англичан, но кто же знал, что Ричард собственной персоной заявится на Кипр? Он же вполне мог утонуть! Да… вот к чему приводит опрометчивость. Неужели нельзя было выждать? Действовать всегда надо наверняка!

И вот теперь перед ним стоял сам Ричард, легендарный, непобедимый герой, одного взгляда на которого Исааку хватило, чтобы понять: этому человеку опасно перечить.

Так что Исааку оставался лишь один путь: он должен изобразить смирение и раскаяние. А дальше видно будет… У доблестного английского короля есть одно уязвимое место: он не умеет притворяться.