Шаман лукаво улыбнулся.

Дан пожал плечами.

Ночь первой кани?

Вот бы он вляпался по самые уши! Ведь не собирался так скоропостижно «жениться». Само вырвалось, когда заметил недоверчивый взгляд принцессы и понял, Ойр не отступится. Пришлось сделать Сашу своей каньей.

Как оказалось – не зря.

Сегодня был особый день для орков. Принцесса могла потребовать у любого мужчины стать ее мужем! И единственный способ отказаться – победить ее в поединке! А победа не орка означала позор и изгнание для принцессы!

Дан мысленно усмехнулся.

Не было бы счастья, так несчастье помогло!

Саше скоропостижное «замужество» не понравилось. Но его игру она приняла, хотя и с некоторым возмущением… Таким многообещающим взглядом наградила, когда он, вытурив ее из шатра, переодевался. И обещал ее взгляд вовсе не то, о чем подумали орки. Дан был уверен, стоит ему вернуться в щедро выделенный шаманом шатер, много чего интересного о себе узнает!

Одно было хорошо, увидев, как Саша менялась в лице, Ойр становилась все мрачнее. Принцессе даже в голову не придет искать истинные причины, и так понятно – Саша не привыкла выслушивать намеки о постели.

Кажется, ему все-таки удалось избавиться от любви Ойр.

– Хотел предупредить, твой остроухий друг опутан черным заклинанием Калиго, – задумчиво проронил Фарг. – Я послал за ним Азага.

Ого!

Дан удивленно приподнял брови. Запрещенная магия темных эльфов? Откуда? Ага, Лар сказал, отец Ниэля был из темных.

– Он не мог сам его наложить? Случайно? – вспомнив о катастрофических способностях эльфа, спросил вулканец.

Фарг отрицательно покачал головой.

– Слишком сложное плетение. Скорее всего, его создавали двое. Они отлично знали, что делали.

Двое. Все веселее и веселее.

– Когда создано заклинание? – уточнил Дан.

– Давно, очень давно… – неопределенно махнул рукой шаман. – Скорее всего, он был ребенком.

Давно…

Но, насколько Дан помнил из не слишком многословного рассказа дракона об эльфе, Ниэль сменил не одну и не две школы, маги должны были заметить темное заклинание.

– Они могли подумать, что это отголосок его собственных извращенных формул. – Фарг очень верно понял направление мыслей вулканца. – Я тоже вначале так решил и с большим трудом разобрался что к чему.

– Сможешь снять?

– Нет… – Шаман сокрушенно вздохнул. – Формула сложная, многослойная, ее сильно запутали, частично порвали… возможно, неудачная попытка снять. Но теперь заклинание можно только разорвать, но, увы, у меня недостаточно для этого сил.

Демонов дракон ни словом не обмолвился!

Не мог же Лар, хранитель, Несущий Волю Фатума, не увидеть заклинания?

Вывод напрашивался один – чешуйчатая морда специально всучила ему Ниэля. Еще и слово взял. Ни прогнать, ни бросить остроухого мага нельзя.

Для чего это хранителю?

Дан вспомнил Халлона и свою службу. Логики в действиях Лара пока не улавливал, но направление определил.

Фарг тем временем вытащил из складок плаща кусок угля и начал рисовать руны прямо на ковре.

Спустя пару минут Дан сидел в черном круге, разделенном на три части.

Шаман снял плащ, достал из сундука в углу шатра кисточку, пузырек с охрой, небольшой бубен и трубку.

– Думаешь, один из магов умер? – Дан с любопытством следил за Фаргом.

Шаман быстрыми точными движениями рисовал руны на своих руках.

– Не знаю. Но у нас есть живой свидетель, я могу попробовать провести его по лабиринтам памяти.