Слова замерли на губах Тюфяка, но девушка только весело рассмеялась.

— Не бойся, — успокоила она, — это не мои проблемы. Хотя еще вчера я собиралась раскопать кое-что в этом материале, но вмешался мой дорогой папа, и я выкинула все из головы. Теперь мой рот на надежном замке.

— Ну, а мой? — неожиданно проквакал чей-то высокий голос, возникший где-то внизу, почти у самых ног Сильвии.

Джек слегка оторопел, но быстро сообразил в чем дело. Перегнувшись через бортик бассейна, он удостоверился в своей догадке. Ему не удалось скрыть удивления. Хотя минул целый век общения людей и дельфинов, удивительных творений природы, для большинства гомо сапиенс так и не стала привычной мысль о высоком уровне их своеобразного интеллекта, ничуть не уступающего человеческому. Поэтому обитатели бассейна, задорные и насмешливые, как и все их сородичи, получали массу удовольствия, вызывая легкий испуг у чересчур забывчивых и неосторожных посетителей.

Сильвия, однако, только улыбнулась:

— Послушай, Турсиопс, разве ты не знаешь, что подслушивать нехорошо?

— У нас нет таких правил, — сообщил в ответ дельфин. — Кроме того, я застал лишь конец разговора.

Джека не удивил приятельский тон обращения девушки к дельфину, но он не мог с уверенностью утверждать, что эта мощная черная торпеда длиной в восемь футов дружит с Сильвией. Ведь имя, которое она произнесла, было родовым для всей стаи. Эти общительные создания с удовольствием откликались на него, считая своим собственным именем.

— Моим друзьям, — проговорила Сильвия, придав лицу суровое выражение, — пора уходить. Если ты услышал кое-что, дружище, то не стоит слишком много лепетать…

В ответ Турсиопс мгновенно перевернулся на другой бок и стремительным движением хвостового плавника направил на Сильвию столб водяных брызг. Затем последовала серия высоких прыжков и быстрых входов в воду, сопровождавшихся имитацией смеха девушки.

— Ты хорошо его знаешь, — спросил Джек, — или, может быть, ее?

— Трудно сказать определенно, но я знакома со всеми дельфинами в стае. Они очень добрые и обаятельные, гораздо симпатичнее, чем большинство людей, с которыми я сталкивалась в жизни, и значительно интереснее их. К тому же, мне так жалко, что они заперты в этом курятнике! — горячо воскликнула Сильвия.

— Но почему? — удивился Тюфяк. — Они проводят здесь время до зимы, а затем покидают дельфинарий; тут их кормят и защищают…

— Защищают? — рассмеялась девушка. — Приглядись повнимательней к улыбке дельфина и увидишь ровные ряды зубов; их добрая сотня, и они остры, как стальные иголки. Эти создания остановят любого врага. Дельфинам никто не страшен в открытом море, скорее они должны опасаться людей… или, по крайней мере, быть настороже.

— Но мы больше не приносим им вреда, — медленно проговорил Джек. Охота на дельфинов запрещена с той самой поры, как доктор Лилли доказал существование у них высшей нервной деятельности. Неужели тебе трудно примириться с тем, что десять дельфинов, живущих в бассейне каждый год, представляют всех своих сородичей, и мы вместе учимся находить общий язык? Силой их никто сюда не загоняет…

— Верно… — донеслось из бассейна.

Наступила томительная пауза, которую прервал звонкий голосок Сильвии.

— Так ты смирился с пленом, Турсиопс?

Вторая пауза была короче.

— Я свободен всегда, — ответил дельфин, — но… в океане я был счастливей…

В течение всей недели разговор с Турсиопсом не выходил у Джека из головы; по непонятной причине юноша мысленно возвращался к нему каждый день.