Джон подхватил рубашку с пола, его лицо потемнело от ярости.

- Ты хочешь письменный договор?

Мишель устало потерла лоб. Джон не привык, чтобы кто-то не подчинялся ему, когда он выкрикивает свой приказ. Если она согласится, то подтвердит его первоначальное мнение, что ее тело можно купить. Возможно, он даже хочет, чтобы она согласилась: тогда она будет полностью под его контролем, куплена и оплачена. Но она лишь сказала:

- Нет, это не то, что я хочу.

- Тогда, что ты хочешь, черт подери?

Только его любви. Провести остаток дней с ним. Это все. С таким же успехом она могла желать получить луну с неба.

- Я хочу все делать сама.

Его лицо смягчилось:

- Ты не сможешь.

Правдивость его слов сильно ударила ее.

- Я могу попытаться.

И что больше всего бесило Джона, так это то, что он уважал ее за эти слова, даже не смотря на то, что природа и логика говорили, что она не справится. Чтобы справиться с работой, Мишель недостаточно сильна, и у нее нет нужной суммы денег. Она начинала с такого огромного нуля, что была обречена на провал с самого начала. Она превратится в скелет, возможно, поранится, но, в конце концов, все станет на круги своя и ей нужен будет кто-то, кто будет заботиться о ней. Все, что ему оставалось, так это ждать, стараясь приглядывать за ней и быть рядом, чтобы прийти на помощь, когда все обрушится на нее. К тому времени она будет рада опереться на сильное плечо и занять свое место в его жизни. Но Джон не собирался отступать и позволить ей притвориться, что между ними ничего не произошло прошлой ночью. Она теперь принадлежала ему и должна понять это до того, как он уйдет. Осознание этого должно въесться в ее тело, также как и в его, и возможно, нужен урок при свете дня, чтобы заставить ее поверить в это. Джон уронил рубашку и медленно расстегнул молнию на штанах, наблюдая за Мишель. Перед тем как уйти, он оставит свой след на ее теле и свой вкус на ее губах, чтобы она чувствовала его, вкушала его, думала о нем все время, ложась в постель без него.

Ее зеленые глаза расширились, и румянец проступил на щеках. Нервно она быстро посмотрела на кровать, затем снова на него. Его сердце начало тяжело биться о грудную клетку. Он хотел снова ощутить упругость ее груди в своих руках, как ее сосок затвердеет во рту. Мишель прошептала его имя, когда он сбросил свои штаны и встал перед ней, положив руки на ее талию, которая была такой тонкой, что ее можно было сломать, если быть неосторожным.

Когда он склонился к ней, голова Мишель запрокинулась, словно она стала слишком тяжелой для ее шеи. Он немедленно воспользовался преимуществом ее уязвимого горла, и ртом выжег дорожку вниз по ее шее. Она хотела противостоять силе того, что произошло, но ее тело возбужденно отвечало на его прикосновения, устремляясь к нему в поиске безумного экстаза, который он подарил ей перед этим. Она больше не могла игнорировать это. Джон был наркотиком, на который она уже подсела. Когда он перенес ее на кровать, накрыв своим горячим обнаженным телом, она и не думала о том, чтобы остановить его или себя.

***

– Ты принимаешь противозачаточные таблетки?

- Нет.

- Черт. Когда у тебя должна быть следующая менструация?

- Скоро. Не беспокойся. Сейчас не подходящее время.

- Популярная фраза. Тебе лучше сходить к врачу за рецептом.

- Я не могу принимать таблетки. Я пыталась, но от них меня тошнит весь день как беременную.

- Значит, мы придумаем что-то другое. Ты сама об этом позаботишься или хочешь, чтобы я сделал это?

Недавняя беседа все еще прокручивалась в ее голове. Джон абсолютно ясно дал понять, что собирается продолжить отношения с ней. Само собой, это не было зарегистрировано, но теперь она поняла, что её покорное "Я согласна" признавало его право заниматься с ней любовью.