— Ты преувеличиваешь. Люди поговорили — и забыли. Уверен, что забыли: не такое это событие, чтобы помнить до бесконечности, — не слишком уверенным тоном утешал жену Робин, который и сам нередко становился жертвой подобных расспросов.

— Ерунда это все! И ты сам понимаешь не хуже моего. Вот если бы Рэм не вел себя так, тогда — другое дело. Я вполне могла бы сказать, что у Дэзи случился приступ морской болезни, аллергия или еще что-нибудь в этом духе. Но ему, видите ли, надо было непременно удалиться к себе в каюту и сидеть там запершись! Не мог даже, черт подери, пожелать гостям спокойной ночи! Вот из-за чего все приняло такой оборот. Вот почему об этой истории заговорил весь свет! Когда вспоминаешь, сколько неприятностей пришлось пережить из-за этого подонка, сколько пришлось уговаривать Дэзи поехать с нами на яхте, просто тошно становится! Хорошо, пусть он вложил свои деньги в твою последнюю коллекцию моделей, но разве это дает ему право выставлять меня на всеобщее посмешище?!

— Ванесса, дорогая, умоляю тебя — перестань! Нельзя же так себя изводить. Это невозможно выдержать… надо постараться забыть.

— Думаешь, я не хочу?! — Ванесса решительно встала, кутаясь в банный халат. — Сколько сейчас времени… в Англии? — неожиданно повернулась она к Робину.

— Сейчас там утро, а что? — удивился тот.

Не отвечая на его вопрос, она заказала разговор с Лондоном и все время, пока ее не соединили с Рэмом, оставалась в спальне.

— Привет, дорогой, это Ванесса! — заворковала она как ни в чем не бывало. — Мы с Робином только что выпили по стаканчику на ночь — и тут вдруг оба поняли, что мы уже бог знает сколько времени не имеем о тебе никаких известий. Вот я и подумала: а почему бы не снять трубку и не позвонить тебе? Ужасно обидно, что тогда на яхте ты себя плохо почувствовал. В общем-то, мы даже серьезно забеспокоились. Конечно, я понимаю… у меня тоже бывают страшные мигрени. Нет, нет, не надо извинений. Но сейчас все в порядке, так ведь? Очень за тебя рада. Робин и я, мы оба в прекрасной форме. Ты, я уверена, в курсе последних новостей относительно Дэзи? У нее дела идут просто превосходно. Но она, конечно же, тебе писала… Тут такое творится — даже трудно себе представить! Вокруг нее, дорогой, поднята небывалая шумиха. Чудеса, да и только! Ты тоже так думаешь? Только вообрази: у нее в жизни не водилось денег, а тут вдруг целый миллион! Твой родовой титул, оказывается, чего-то все-таки стоит по эту сторону океана… демократия там у нас или не демократия, но стоит! Как и англичане, мы обожаем аристократию и всяких лордов. Просто жить без них не можем… Даже «Пипл» дает о ней разворот и посвящает обложку княжне Дэзи! И уж после этого, можешь не сомневаться, ее имя станет известно в каждом американском доме. Так что ты, дорогой мой, готовься к тому, что твоя маленькая сестренка будет красоваться на всех афишных тумбах, рекламных щитах, на страницах газет и журналов, телеэкранах — и не только здесь у нас, но и у тебя в Англии. Ты меня понял? Ты должен привыкнуть к тому, что человек, носящий фамилию Валенских, будет рекламировать губную помаду и еще бог знает что. Потому что ради Патрика Шеннона она пойдет на что угодно, можешь не сомневаться. Что? Тебе не вполне ясны мои слова насчет Патрика Шеннона? Он стоит во главе… извини, дорогой, ты, безусловно, знаешь, чем он занимается и кого представляет.