– Дядя Харли! Слава Богу!

– Что ты говоришь, коза. Чему тут радоваться…

– Вы живы!

– Псу под хвост такую жизнь…, им было по тридцать лет…

Она с подозрением уставилась на старика – не бредит ли? Харли глубоко, со стоном вздохнул.

– Я не сбрендил, дочка, не думай. Я о своем зелье. Некоторым настойкам было по тридцать лет.

А две бутылки остались еще от моего папаши.

В этот момент со стороны дома донеслась звонкая канонада. Видимо, именно сейчас и погибали "декокты" Харли Уиллингтона. Мэри улыбалась сквозь слезы, крепко держа старика за руку.

– Настоек вы еще наделаете, дядя Харли.

Главное – вы живы. Дом Билл построит, мы с ним построим. На том же месте, еще лучше…

Все разберем, уберем горелое… На древесном пепле все вырастет лучше прежнего… Что бы я Биллу сказала, если б с вами что-то случилось…

– Не причитай, девочка. Мне еще от Гортензии влетит, вот увидишь. Думаешь, она меня будет жалеть? Черта с два!

– Дядя Харли, а как это случилось? Короткое замыкание?

– Да у меня и электричества-то в доме нет, Господи, помилуй. Я сам толком не понял, Мэри. Спал я на веранде, ежели честно сказать.

Сморила меня духота, да и на баб в магазине я разозлился. Принял пару стаканчиков того, что ты Биллу прописала, да и закемарил в кресле.

Просыпаюсь – дымом несет и вроде как глаза застлало, туманом как бы. Я спросонку в дом полез, а там уж и не продохнуть. Стыдно сказать, Мэри, только я в собственном доме заблудился.

– Это бывает. Угарный газ нарушает координацию. Вам повезло, что вы дремали на веранде, а не в доме.

– Это точно. Ну вот. Выбрался я из дома и решил сматываться, да только тут меня окончательно разморило и тюкнулся я башкой в землю, как последний пьяница… Ох, горло пересохло.

– Лежите тихонечко, я сейчас.

Мэри осторожно устроила Харли на траве и кинулась по знакомому пути к роднику.

Она наклонилась над холодной, словно лед, струйкой, с наслаждением плеснула себе в лицо воды. Потом торопливо сунула под воду рубашку, чтобы отнести драгоценную влагу Харли.

Пора было выбираться с холма…

Боли не было. Был просто глухой удар в висок, словно мешком, набитым ватой, приложили по голове.

Мэри без звука, без вскрика рухнула лицом в мокрую траву. Тьма. Тишина.

Она уже не чувствовала, как ее подхватили, перекинули через плечо и потащили прочь от догоравшего дома, в лес. Не чувствовала, как царапают лицо и руки ветки шиповника.

Она вообще ничего не чувствовала.

Глава 10

Разумеется, Харли обязательно забеспокоился бы, куда это делась Мэри Райан. Возможно, он даже поднялся бы на ноги и пошел бы ее искать, и тогда все было бы совсем иначе…

Однако именно в тот момент, когда было уже почти пора начинать волноваться, Харли нашли односельчане. Пожарище неожиданно превратилось в некое подобие воскресного базара. Харли подхватили, ловко переложили на невесть откуда взявшиеся носилки, понесли из сада прочь, в то время как соседи взялись разбирать догоравший дом и рубить обгоревшие ветви с окрестных деревьев.

Кто-то обтер Харли лицо мокрой тканью, он уж обрадовался, что это Мэри, но тут из тьмы возникло лицо пожилой и энергичной мисс Джонсон, учительницы. Она настойчиво и уверенно уложила встрепенувшегося было погорельца обратно на носилки и велела отдыхать и ни о чем не тревожиться.

Его снесли вниз с холма, и вот тут Харли основательно струхнул, увидев, как к нему мчится на всех парах маленькая и решительная старушка – его старинная подруга Гортензия Вейл. Он слабо улыбнулся и помахал ей рукой.