Выходя из теплой кухни, Ариэль поплотнее завернулась в плащ и зашагала через огород к конюшне. Она могла бы испробовать на Саймоне горячий компресс из листьев мальвы, если бы ей удалось убедить его провести день около огня камина в зеленой гостиной. Но он мог также захотеть провести этот день в компании Елены и своих друзей. А если бы ей удалось занять мужа и отвлечь его внимание от собственных занятий, то была бы решена серьезная проблема.

Эдгар уже ждал свою хозяйку, дыхание его вырывалось паром изо рта в тесной каморке, которую не могли согреть даже пылающие в жаровне угли.

— Сегодня будет хорошая ночь для нашей затеи, — сразу перешел он к делу.

— Да, отличная, — ответила Ариэль, стуча зубами, несмотря на овевающее ее теплое дыхание собак, стоявших передними лапами у нее на плечах и восторженно лизавших ей лицо. — Абсолютно безлунная. Я вчера получила весточку от Дерека. Он сообщает, что готов принять сегодня после полуночи всех лошадей. Лодочники готовы?

— Ага. Готовы и будут держать язык за зубами, как и всегда. Забавно наблюдать, как немеет человек, зажав в зубах золотую гинею, — ответил ей с саркастической улыбкой Эдгар, выплевывая изжеванную соломинку и выдергивая свежую из охапки, на которой он сидел.

— Надо будет обмотать им тряпками копыта. Мы не можем рисковать тем, что их услышат, даже в таком тумане, — заметила Ариэль, выходя из каморки Эдгара к денникам.

Аргамаки тихонько заржали, ударяя в пол копытами. Все кони были укрыты от холода попонами, и в торцах низкого помещения горели жаровни.

Она прошла вдоль стойл, заглядывая в каждое из них чтобы погладить лошадей, внимательно оглядывая их — не появились ли хоть малейшие признаки какого-нибудь недомогания. Сердце ее взволнованно билось. Час, когда она обретет независимость, был уже так близок!..

Ариэль села на охапку сена, привалившись спиной к дощатой стене конюшни. Что предпочтет Саймон — развод или признание брака недействительным? Он должен будет предоставить ей формальную свободу, чтобы идти в жизни своим собственным путем. Он может жениться еще раз, чтобы обрести наследника. Скорее всего он найдет такую жену, которая удовольствуется в жизни положением графини и матери его наследников, удовольствуется жизнью при нем, будет зависеть от его расположения и его щедрот.

Со вздохом Ариэль поднялась на ноги. Развод… признание брака недействительным… Какая, собственно, разница?

День тянулся мучительно медленно. Хозяева замка и их гости коротали время за карточной игрой, и страсти накалялись по мере того, как росли ставки и опорожнялись графины вина. На отсутствие друзей Хоуксмура почти никто не обратил внимания, а слуги появлялись в большом зале только по самой крайней необходимости.

В зеленой гостиной замка, выходящей на север, тоже шла карточная игра, но ставки были скорее символическими, а разговоры куда более живыми и интересными; к тому же слуги выполняли свои обязанности с гораздо большим вниманием. Саймон лежал на диване в ночной сорочке и халате, горячий компресс из листьев мальвы смягчал боль в его раненой ноге. Елена склонилась над вышивкой; мужчины играли в карты. Ариэль то входила, то выходила из комнаты, и Саймон, занятый игрой и разговорами, не сразу сообразил, что она чаще отсутствует, чем находится в их обществе.

Проведенная вместе с ней ночь позволила ему на время забыть о своих опасениях.

— Чем это ты так занята сегодня? — рассеянно спросил он, когда Ариэль после довольно долгого отсутствия снова вошла в комнату.

— Да так, обычные хозяйственные дела, — ответила молодая женщина, двигаясь по комнате с графином в руке и наполняя бокалы. — Такая погода — отличный повод, чтобы сделать все то, до чего обычно не доходят руки.

Саймон, тасуя карты, взглянул на жену. Глаза его лукаво сощурились.