Не будь, однако, всех этих свадеб, юбилеев, торжественных проводов на пенсию, на что бы она жила? Филиппа подумала о своих клиентах — миссис Дойл и ее муже. Надо быть не в своем уме, чтобы тащиться в церковь и снова провозглашать там, что они муж и жена. Будто бы и без того не ясно. Будто кто-то грозится отнять их друг у друга! Ладно, отставим вопросы — продолжаем распаковываться, пора заняться убранством стола, и, может быть, стоит послать в спальню чай на подносе, чтобы мать и дочка подольше оттуда не вылезали.

— Мама, да ты просто настоящая красавица! — восхитилась Анна. — Послушай, у тебя ни единой морщинки. Выглядишь на двадцать!

Дейрдра была польщена.

— Ну-ну, прекрати немедленно, это уж слишком.

— Я на полном серьезе. А волосы! Эти локоны… очень изысканно.

Дейрдра посмотрела на темную блестящую шапку коротко подстриженных волос дочери.

— Конечно. Вот если бы ты захаживала время от времени в парикмахерскую на завивку и укладку, ты бы тоже выглядела гораздо лучше. Знаю, теперь модно каждый день мыть голову под душем… — Дейрдра старалась удружить дочери полезным советом.

— Знаю, мама… Ой, гляди-ка, чай! Да еще на подносе! Вот это жизнь!

Дейрдра озабоченно нахмурилась.

— Скорей бы твой отец возвращался, опоздает ведь. Не понимаю, что ему приспичило идти к Пателам…

— Он не у Пателов, мама, а в «Розмари Сентрал Стор». Папа же совладелец, а по субботам очень много работы, видно, он захотел помочь Сурешу, но вернется задолго до начала. Ты же его знаешь.

— А Брендан когда придет?

— Должен быть с минуты на минуту. Он решил немножко повременить. Сказал, что не хочет приходить слишком рано, чтобы не путаться под ногами.

— Боже, кто бы мог подумать, что он приедет…

— И, само собой, он пробудет здесь и завтра, и послезавтра, и еще день.

— Что бы ему остановиться в своем родном доме…

— Мама, Брендан с нами, мы ведь так все на это надеялись. А у меня он остановился потому, что так легче, удобнее. Он будет навещать тебя каждый день.

— Отец запросто мог бы убрать из его комнаты все эти коробки и бумаги.

— Теперь это уже не его комната, как и моя комната больше не моя. Чем беречь их для нас, лучше использовать для хранения документов или еще чего-нибудь, устроить папе кабинет.

— Комната Хелен так и стоит нетронутая, а она вот живет в монастыре.

— Оставить Хелен собственный угол — это совсем другое дело. Кто знает, когда он ей может понадобиться.

— Не пора ли мне переодеваться, как ты думаешь?

— Подожди еще минутку. Мы взмокнем от пота, если нарядимся раньше времени.

— Надеюсь, все пройдет хорошо.

— Не просто хорошо — великолепно! Придут те, кого ты хотела видеть, нам не о чем беспокоиться. Все просто ахнут.

— Но мы вовсе не пытаемся пустить людям пыль в глаза, — решительно заявила Дейрдра.

— Конечно нет, чего ради, — откликнулась Анна, недоумевая в душе: неужели мать говорит серьезно? Зачем тогда все затеяно, если не для того, чтобы пустить пыль в глаза? Показать бабушке О'Хаган, на какую широкую ногу они живут. Внушить Морин Бэрри, что Пиннер — не какое-нибудь захолустье. Дать понять Фрэнку Куигли, что хотя Десмонд и не женился на дочери босса, он тоже кое-чего добился. Продемонстрировать отцу Хёрли, какие достойные, ревностные католики встречаются в Англии, которую он, вероятно, считает варварской, языческой страной.