– Вот как, – вздохнула королева. – Умоляю вас, расскажите, где же находится эта страна?

– Наверху, – решительно начал Лужехмур, указывая пальцем на потолок.

– Я… я точно не знаю, где.

– Как это наверху? – колдунья мелодично рассмеялась. – В камнях, в балках, что ли?

– Нет, – Лужехмур с трудом глотнул воздух, – она в Надземье.

– А что такое это Надземье? И где оно находится?

– Слушайте, бросьте дурить, – сказал Ерш, упорно борясь с колдовским запахом и музыкой. – Будто сами не знаете! Оно наверху, там, откуда видно небо, солнце и звезды. Да вы же и сами там бывали. Где, по-вашему, мы с вами встречались раньше?

– Помилуйте, мой юный друг! – королева рассмеялась самым очаровательным смехом. – Я не помню о такой встрече. Мы нередко встречаем друзей в разных местах, когда видим сны. Но ведь сны у всех разные. К чему же спрашивать, помнят ли их другие?

– Госпожа моя, – сурово вступил принц, – я уже поведал вашему высочеству, что я сын короля Нарнии.

– И пребывайте им далее, милый друг, – сказала королева таким тоном, словно утешала младенца, – пребывайте королем многих чудных мест, что мерещатся вам в болезни.

– Мы тоже там бывали, – вставила Джил. Она сердилась, потому что чувствовала растущее с каждой минутой действие чар. Впрочем, само это чувство доказывало, что волшебство не вполне еще овладело девочкой.

– И ты – королева Нарнии? Не сомневаюсь, моя милочка, – сказала колдунья все тем же покровительственно-насмешливым голосом.

– Вовсе нет, – Джил топнула ногой. – Мы пришли из другого мира.

– Эта игра еще забавней! Где же этот другой мир, душечка? Что за корабли и колесницы ходят между вашим миром и нашим?

Конечно, многое промелькнуло в тот момент в голове Джил: и Экспериментальная школа, и Адела Пеннифазер, и ее собственный дом, и машины и радиоприемники, и кино, и самолеты. Но все это казалось далеким и тусклым. (Динь-динь-динь, – пели струны под пальцами колдуньи). Джил так и не смогла вспомнить, как называлось то, что ей мерещилось. И на этот раз ей не пришло в голову, что на нее действуют чары, потому что они достигли своей полной силы. Ведь чем больше вы околдованы, тем меньше это чувствуете.

– Нет, – сказала девочка с облегчением, – никакого другого мира не существует. Наверное, он мне приснился.

– Да. Он действительно приснился тебе, – согласилась королева, перебирая струны.

– Приснился, – откликнулась Джил.

– Такого мира никогда не было, – сказала колдунья.

– Не было, – сказали Джил и Ерш, – никогда не было.

– Нет никакого мира, кроме моего, – сказала колдунья.

– Нет никакого мира, кроме вашего, – сказали дети.

Лишь один Лужехмур упорно не сдавался.

– Не совсем понимаю, что вы имеете в виду, – сказал он, переводя дыхание. – Тренькайте на своей скрипочке, пока у вас пальцы не отсохнут, но я все равно не забуду свою Нарнию и остальное Надземье. Не удивлюсь, если мы никогда больше его не увидим. Может быть, вы его истребили и покрыли мраком, как ваш собственный мир. Вполне вероятно. И все-таки я там был. Я видел небо, полное звезд. Я видел, как солнце поднимается утром из-за моря, а вечером опускается за горы. И я видел полуденное солнце, такое яркое, что на него трудно было смотреть.

От этих слов остальные трое будто очнулись. Они глубоко вздохнули и взглянули друг на друга.

– Конечно же! – вскричал принц. – Конечно! Да благословит тебя Аслан, доблестный квакль! Мы все были, как во сне, эти несколько минут.