Обыск оказался безрезультатен – ни оружия, ни воровского инструмента, ни окровавленной одежды – ничего такого полицейским найти не удалось. Никаких улик, доказывающих появление Питера Мануэля на Феннсбанк-авеню, не существовало. Никто из местных жителей не видел там ни его самого, ни человека, похожего на него.

Суперинтендант Хендри решил сосредоточиться на проверке Уилльяма Уотта. Уверенность руководителя расследования в том, что с уважаемым предпринимателем всё совсем неоднозначно, укрепилась после первого допроса Уотта. В ходе него Уилльям признал, что 16 сентября за несколько часов до полуночи разговаривал по телефону с Мэрион. Последний разговор получился не совсем комплиментарным, по-видимому, жена была недовольна тем, что Уилльям оказался крепко пьян. Супруги обсуждали вопрос о времени возвращения Уилльяма в Глазго – муж хотел задержаться на рыбалке ещё «на недельку», правда, непонятно от какой даты эту недельку надлежало отсчитывать. Мэрион сначала возражала, но затем прекратила спор, заявив, что Уилльям может вернуться, когда сам того пожелает. В общем, последний разговор с женой оставил ощущение обиды и раздражения, о чём Уотт после всего, произошедшего позже, сильно сокрушался. Впрочем, его разглагольствования об эмоциях мало интересовали Хендри. Суперинтендант прямо спросил Уилльяма, изменял ли тот своей жене, на что Уотт после некоторой заминки ответил утвердительно. Хендри, разумеется, поспешил уточнить, есть ли у мистера Уотта любовница в настоящее время, и вновь получил утвердительный ответ. После этого Уотт немного рассказал об этой женщине – её звали Лорна Крейг (Lorna Craig), она работала бухгалтером в его компании, и ей недавно исполнилось 26 лет.

Так совершенно неожиданно – или, напротив, вполне ожидаемо? – нарисовался возможный мотив убийства. А ведь с начала расследования к тому моменту не прошло и 12 часов!

Суперинтендант поручил детективам произвести сбор информации по маршруту возможного следования автомашины Уотта из Кэйрнбаана в Глазго и обратно в ночь на 17 сентября. Если в ту ночь мистер Уотт и впрямь уходил или уезжал из гостиницы, то… не мог ли почтенный глава семейства лично это самое семейство устранить?

Первый участок пути, на который детективы обратили внимание, являлся паромной переправой через реку Клайд под названием «Ренфрю ферри» («Renfrew Ferry») на тогдашней окраине Глазго. Человек, подъезжающий к городу с севера-запада, должен был обязательно ею воспользоваться, поскольку проезд к району Ратерглен другим путём в те годы был чрезвычайно неудобен и требовал значительных затрат времени. Паром в «Ренфрю ферри» действовал с начала XVII столетия и был довольно удобен. В 1954 году переправу перестроили, запустили новый паром. И надо ли особо говорить, что капитан парома являлся полицейским осведомителем?

Да, он им являлся. Паромом пользовались автоугонщики, перегонявшие в ночное время угнанные машины с одного берега реки Клайд на другой. Разумеется, опытные преступники паромом не пользовались, прекрасно понимая, что полиция имеет в виду эту переправу и с большой вероятностью догадается проверить её, но… Но не зря же говорится, что не следует недооценивать предсказуемость тупизны! С момента запуска нового парома в 1954 году его капитан Джон Тейлор (John Taylor) сообщил полиции о более чем 20 подозрительных владельцах автомашин, которые в результате последовавших проверок были идентифицированы как автоугонщики.