Бильярдист уходит наверх, мне очень интересно, уляжется ли он к Коле под одеяло…

У калитки стоит женщина в белом халате под коротким пальто. Выхожу под козырек.

— Откройте, я к ребенку. Медсестра Климова.

Открываю калитку и чуть не падаю в грязь. В руке медсестры Климовой… металлический квадратный чемодан!

— Что с вашей головой? — спрашивает она уже перед входом в дом.

— Вши, крапивница и стригущий лишай.

— Ладно, не стойте под дождем, я вас посмотрю. Она уверенно идет в коридор к вешалке, потом — в ванную мыть руки. По ходу смотрится в зеркало случайным и почти отстраненным взглядом, поправляет волосы. Ей лет сорок пять — пятьдесят, коренастая, небольшого роста, с застывшей на лице готовностью осмотреть, диагностировать, лечить. От вида металлического чемодана у кухонного стола меня начинает мутить.

— Старайтесь во время кормления воздерживаться от заграничных фруктов, — кивает медсестра Климова на ананас.

— Садитесь. Будете завтракать?

— Да, спасибо, если нет ничего срочного с ребенком.

— Кофе?

— Я не пью кофе, вы же знаете, — укоризненно замечает Климова и вглядывается в меня.

— Тогда сами возьмите из холодильника все, что хотите, я сейчас.

Стараясь не оказаться в непосредственной близости от медсестры, я выхожу в ванную, запираюсь и в панике думаю, что делать. Если она пришла меня растворить, если она теперь вместо Марины Крайвец, то сначала ей придется меня обездвижить. Роюсь на полочках, в аптечке и, как по заказу, натыкаюсь на самую настоящую опасную бритву с костяной ручкой. Потренировавшись дергать рукой, чтобы лезвие выскакивало от одного резкого движения, кладу бритву в карман махрового халата. В другой карман на всякий случай кладу баллончик с лаком для волос.

Медсестра ест бутерброд с красной икрой и пьет какао. Еще раз моет руки в кухне, долго промокает их салфеткой, потом поворачивается и с удивлением смотрит на меня, застывшую в двери.

— Ну что, идем в детскую?

— Зачем?..

— Как это — зачем? Смотреть ребенка.

— Э-э-э… которого?

— А что, девочка плохо себя чувствует?

— Девочка?.. Нет, спасибо, девочка отлично себя чувствует, и мальчики тоже…

— Я должна посмотреть грудничка, я медсестра, — заподозрив неладное, она уже с беспокойством вглядывается в меня.

Медленно плетусь по лестнице вверх, соображая, зачем ей ребенок. А вдруг она хочет его убить? Или сделать что-то, от чего он умрет через день-два. Ерунда, зачем убивать младенца… В этом доме ей нужна только я… Или?.. Неужели Фундик прислал медсестру, чтобы убить бильярдиста?! Надо успокоиться и вернуть на лицо нормальное выражение.

Медсестра остановилась в дверях детской, подошла к кроватке и опять уставилась на меня с недоумением.

— Где ребенок?

— Ребенок?.. Ах да, сейчас принесу, минуточку, он заснул с нами, подождите здесь.

Иду в супружескую спальню и закрываю за собой дверь на ключ. Расталкиваю успевшего задремать на ковре Артура.

— Лезь под кровать!

— Почему?..

— Не спрашивай, просто залезь под кровать!

— Он туда не поместится, — высунулся из-под одеяла Коля.

— Тогда пусть спрячется в шкаф!

— Какой шкаф? Почему — шкаф? Этот? Ни за что. Коля сказал, что оттуда выпала Лена…

— Ну вы, два придурка, спрячьтесь так, чтобы вас не нашли хотя бы десять минут! И замрите!

Осторожно, чтобы не разбудить Сюшку, забираю маленького и несу в детскую.