— Вряд ли многие из колдунов станут думать о Деве подобным образом, — язвительно заметила Велиндре.

Кейда поднялся:

— Дай мне знать, когда соберешься нас покинуть, и я позабочусь, чтобы тебе вручили яйцо. — Он поколебался. — Но будь благоразумна. Возможно, тебе стоит отплыть с Ризалой на какой-нибудь уединенный остров. Если кто спросит, мы сможем сказать, что ты села на торговый корабль, идущий на север.

— Если она сможет ненадолго отвлечься от распространения тщательно продуманного тобой рассказа о событиях вокруг Чейзенов, — Велиндре подняла на него взгляд, ореховые глаза в солнечном свете походили на золотой оникс. — И в частности, от передачи сообщений доверенным торговцем для ее друзей в других владениях. Как я сказала, Чейзен Кейда, я знаю больше, чем ты думаешь. А что ты предполагаешь сделать для Ризалы?

Кейда не ожидал такого внезапного поворота.

— Ты о чем?

— Девушка в тебя влюблена. — Велиндре подняла руку и прикрыла сощуренные глаза. — Ты можешь дать ей больше, чем точно рассчитанная доля твоих милостей? Способен ли ты ответить ей на любовь, при том, что Итрак носит дитя, которое свяжет тебя с Чейзенами на все времена?

— Это не твоя забота, — грубо отрезал Кейда.

— Она еще достаточно молода, чтобы видеть все как тьму или свет. — Велиндре опустила руку и опять стала смотреть в море. — Ты мог ее больно задеть.

— Я ценю ее достоинства. — Кейда перевел взгляд в сторону суши, но песчаная круча скрывала от него редко посещаемую усадьбу. — Ризала видит, что все, что я делал, делалось ради блага Чейзенов, а до того Дэйшей. Она знает обо всем и не осуждает меня.

А я никогда и не думал, что меня будет снедать такое страстное желание. Нет, больше чем просто желание. Истинная любовь.

— Тогда позаботься, чтобы то, что ты для нее делаешь, пошло ей на благо, — резко оборвал его мысли голос Велиндре. — Я достаточно скоро вернусь на Хадрумале, но мне понадобится твоя защита, чтобы в дальнейшем путешествовать по Архипелагу.

— Что? — Кейда решительно покачал головой. — Нет.

— У тебя передо мной немалый долг, Чейзен Кейда, — Велиндре встала, смахивая песок с простых белых штанов. — А Дев говорил, что ты честный человек и что тебе можно доверять. Сам он был отъявленным негодяем, но людей знал. Мне не нужно вознаграждение ни жемчугом, ни самоцветами, ни чем еще. У меня есть такое право, или ты не согласен?

— Обычаи Архипелага для алдабрешцев… — начал вождь.

Велиндре оборвала его:

— Прошли несчетные годы, как утвердился обычай, что любой, кто пожелает жить на Архипелаге, считается алдабрешцем, рожден ли он рабом или свободным, островитянин или выходец с материка, мужчина, женщина или заморин.

— Всякий живущий на Архипелаге привязан к определенному владению, — возразил Кейда. — А ты нет.

— Дев тоже не был, — пожала она плечами. — Но разве оказание важных услуг не дает путнику права просить о постоянном жительстве?

— Дев вызывал подозрения у нескольких предводителей, — осадил ее Кейда, предпочитая не отвечать на вопрос. — Спроси Ризалу. Шек Кул, ее господин, первым делом сказал мне, чтобы я искал Дева. Располагай он доказательствами, Дев давно умер бы смертью всех тех, кто занимается колдовством на этих островах.

— Но он не располагал доказательствами, — отчеканила Велиндре. — Если Дев мог жить на Архипелаге и не оказаться разоблаченным, то спорю, смогу и я.