— Вот я и говорю, — хмуро ответил Кравченко, — если в зародыше не пресекать всякие нарушения, не росла бы у нас преступность.

Редкие прохожие пробегали мимо, торопясь к метро. Через пять минут вход закрывался. Костик в одиночестве скрючился на стуле, который вынес из ларька, и потихоньку приходил в себя.

Аркадий подошел к своему ларьку. Первым делом осмотрел потери. Безуха, не такие уж большие. Только дверь выгорела. Вот скотина этот Циркуль, все-таки сдержал слово. Аркадий надеялся, что местные бандиты не станут его трогать, ведь он им платил исправно. Полный беспредел… Вот что значит молодняк — никаких понятий.

— Молоток, что потушил, — похвалил он Костика.

— Аркаша, не могу я больше, — поднял тот голову. — Сказали, что в следующий раз брюхо мне вспорют. Это ваши дела. Я тут при чем? Уйду на Черкизовский рынок. Мне там один китаец в день тыщу обещает.

— Погоди, Костик, не кидай мне подлянку, — положил ему руку на плечо Аркадий. — Сначала расскажи, как это случилось.

— Ну пришли опять, после одиннадцати ночи. Спрашивают: бабки хозяин для нас оставил? Говорю: нет. Он придет, с ним и говорите. А Циркуль мне и говорит: «Ты, падла, стрелки не переводи. Он тебе должен был оставить для нас». Ну всю кассу и забрали. Внутри попереворачивали, полный разгром устроили. А уходили, снаружи чем-то дверь облили и подожгли. Хорошо, что сразу в машину сели и уехали. Я успел с бутылем «Шишкиного леса» выскочить и залить дверь. Потом еще два бутыля вылил. Какая-то дрянь такая горючая оказалась… Только потом тебе и позвонил.

Аркадий заскрипел зубами. Падлы, а ведь обещали крышу. А на самом деле решили обобрать его до нитки. Ну, падлы…

— Так давай все сейчас уберем. Они уже сегодня не приедут. Подумают, что ты застремался и отвалил. А я завтра к одному мужику пойду, он решит наш вопрос. Без балды. Прошу тебя, Костик, не уходи. Мне сразу так человека не найти. Слово даю, больше они нас не тронут.

— Зарплата маленькая, — стал торговаться Костик. На самом деле ему совсем не хотелось уходить на Черкизовский рынок. Там народу миллионы проходит, прут все подряд. Глаз да глаз нужен, потому что за все потери продавец несет личную ответственность. То ли дело в ларьке работать: сидишь солидно в помещении, в окошко товар выдаешь, хозяином себя чувствуешь. А на желтых работать ему, белому человеку, как-то не в жилу. На черных тем более. Азиков он не любил еще больше, чем китайцев. Потому что понаехали. И желтые понаехали, но их как-то было меньше, чем азиков. И они держались кучно, а эти расползлись по всей Москве как тараканы. И с каждым годом их все больше и больше, целыми деревнями приезжают.

— Бабки я тебе подниму. Вот улажу дела и сразу подниму, — пообещал Аркадий.

Он с час наводил порядок в ларьке, потом сел в раздолбанную «пятерку» и поехал к Коляну. Мысли в голове роились безрадостные. Что-то хреново у него жизнь на воле складывается. Одни обломы катят. А сначала так пошло фартово, — и документы ему Виталий Семеныч выправил, и квартиру помог приватизировать, и бабло за нее выплатил быстро. А ведь как вспомнить: вернулся домой без документов, даже военного билета не было. Хорошо, познакомился с одной чувырлой, а она в приятелях держала риэлтера. Ну и намекнула Виталию Семеновичу, что есть один парень, недорого за квартиру просит. Свела их, сделала доброе дело. А Виталий Семенович такой крутой мужик, у него все схвачено. Мало того, что авторитетный, связи большие, еще и репутация честного человека. То есть чувырла Аркадию доложила: ни одного не подвел. Все

обмены, купли, продажи, расселения проводит быстро, клиентов не кидает. Знает, какие документы у кого получить, кому сколько заплатить.