|
Мне показалось, что он немного увлекся демонстрацией, и я поспешно сделал пару шагов назад. – Во-вторых, у меня тело могучего льва, царя зверей! – Хвост, сильно напоминавший половину змеи, ударил по сцене. Узелок с предназначавшейся для меня едой полетел в толпу. Хорошо хоть есть это теперь не придется. Вежливость вежливостью, но существует предел, за который даже ученик чародея заходить не вправе. – И наконец, мой змееобразный хвост, одного удара которого достаточно, чтобы вышибить дух из половины обитателей леса. – Грифон сделал драматическую паузу. – Что же все это значит? Да, да, вы угадали! Благородство. Таким образом, мы можем добавить еще одно изречение к набору ходячих выражений: «благородный как грифон». – Грифон бросил еще один взгляд на Единорога, который фыркнул в самый неподходящий момент, и вновь обратился к толпе: – Видите, как просто? Ну давайте, кто следующий? Бородач в первом ряду замахал свистулькой:
– Как насчет нас, сатиров? – У сатиров уже есть красавицы! – продолжал настаивать голос из толпы. – Прошу прощения, – вмешался Грифон, – о красавицах речь шла в предыдущем пункте повестки дня. Да, так что насчет сатиров? Нужно придумать девиз, под которым вы стали бы широко известны темному человечеству. – А что, если «хитрый как сатир»? – предложил Гиппогриф. Грифон задумался над предложением. Потом взглянул на помрачневшего Сатира, которому, кажется, изречение не очень понравилось. – Нет, нет, это не пойдет. Чувствуется негативный оттенок, не так ли? Может быть, лучше «сексуальный как сатир»? Козлобородый замялся. Откашлялся. – Видите ли, мы хотели бы пересмотреть именно этот аспект нашего имиджа… – Отлично, – перебил Грифон нетерпеливо. – Что ты предлагаешь? Бородатый просиял: – Я перебрал в уме все части моего тела, как это только что делал ты, и пришел к определению, которое представляется мне идеальным! – И он снова откашлялся. – Благородный как сатир! Толпа разразилась бурными аплодисментами. – О! Ну да. Понятно, – промямлил Грифон. – Ну что ж, пусть будет «благородный как сатир»! Предложение было встречено всенародным одобрением. Из толпы донесся скорбный голос: – А как же мы, кикиморы болотные? – Кикиморы болотные? – озадаченно повторил Гиппогриф. – Просто, но со вкусом: «благородный как кикимора болотная!» – тут же выступил с предложением Грифон. Толпа впала в неистовство. Грифон повернулся к Гиппогрифу: – Что-то у нас тут не ладится. Пора вступать волшебнику. Мне потребовалась секунда на осознание того, что речь идет обо мне. Наблюдая за забавным спектаклем, разворачивавшимся у меня на глазах, я и забыл, что истекло время на приготовления. Грифон обернулся ко мне: – Поди сюда и покажи нам, на что ты способен, волшебник. Сделай так, чтобы маги и чародеи всего мира узнали об АСМИФЖИС. – Прошу прощения, – ответил я, – однако неуверен, что мое волшебство для этого годится. Грифон утробно заворчал и пронзил меня орлиным взглядом: – Я и прочие члены братства до сих пор проявляли великодушие и снисходительность, но терпение наше почти истощилось. Наша организация должна стать известной во всем мире и сейчас же! Впрочем, не исключено, – более спокойно добавил Гиппогриф, – что среди нас найдутся такие, кто с удовольствием тебя съест. – Найдутся! – раздался голос из толпы. |
